В 1960-x годах известный советский археолог Анатолий Николаевич Кирпичников решил проверить гипотезу о том, все ли древние мечи, найденные в курганных и прочих захоронениях на территории Киевской Руси, западноевропейского происхождения. Дело в том, что в ту пору бытовало мнение, что на Руси своего производства не было, а это означало, что ковать клинки древнерусские люди не умели.

К XIII веку в Западной Европе сформировался тип классического рыцарского меча. Средняя длина его клинка составляла 75-80 сантиметров, максимальная — 90 сантиметров. Лезвие меча было плоским, шириной пять сантиметров и имело долы. Гардой служила простая перекладина, дужки которой могли незначительно загибаться вверх. Рукоять, рассчитанная на одну ладонь, в длину 10 сантиметров, заканчивалась навершием-противовесом, которое часто использовалось как тайник для хранения святых реликвий. Весил меч до 2 килограммов. Почти на каждом оружии имелись клейма изготовителя.

Заколдованные клинки

Меч являлся дорогостоящей частью рыцарской амуниции. Владеть им могли лишь знатные и богатые воины. Но меч был не только символом ранга и силы, он ещё представлял собой великолепное ювелирное изделие. Форма рукояти, орнамент ножен и лезвия — на всё обращал внимание кузнец и мастер отделки оружия. Оружие украшали драгоценные камни, оно сверкало серебром и золотом.

На Руси меч был не менее ценным предметом и часто передавался от отца к сыну. В музейных коллекциях нашей страны сохранилось несколько сотен клинков. Далеко не все они находились в идеальном состоянии, так как были извлечены из древних захоронений, а в сырой земле металл окисляется и ржавеет. Когда с артефактами, датированными IX-X веками, в поисках каких-нибудь отметин знакомился Анатолий Кирпичников, в тот момент на мечах вообще нельзя было увидеть ни малейших следов. Но, протравливая музейные экспонаты специально созданным быстродействующим реактивом (медь плюс хлористый аммоний), археолог сумел найти на древних лезвиях незаметные прежде метки — имена мастеров-изготовителей или названия мастерских. Некоторые из них были знамениты: «Ульфберт», «Ингальри меня сделал», «Церольт». К сожалению, имена мастеров подтверждали их франкское (то есть западноевропейское) происхождение.

Но как же могли эти метки скрываться от глаз исследователей так долго, задал себе вопрос археолог. «Это звучит неправдоподобно, но у меток удивительное свойство… они могут то исчезать, то появляться!» — таков был вердикт советского учёного.

Надписи и знаки на древних клинках располагались в верхней трети дола меча: в своё время они инкрустировались в горячем состоянии металлической проволокой, железной или демаскированной (то есть составленной из перекрученных железных и стальных нитей). Даже на лезвии, очищенном от коррозии, начертания были почти неразличимы. Клеймо с его характерным муаровым узором выявлялось лишь после применения вышеупомянутого травителя. Имя мастера и знаки проступали через 20-30 секунд. Так советские исследователи впервые увидели «заколдованные» мечи, воспетые в былинах, сагах и хрониках. Могущество этих мечей «подтверждали» символические клейма: кресты, круги, подковообразные и другие фигуры. Знаки, несомненно, имели и маркировочное, и магическое значение. Они символизировали огонь, солнце, мощь, а значит, тем самым отвращали от злых духов.

Экспонат Лувра

Со временем рыцарским мечам, выделявшимся своей красотой и принадлежавшим крупным государственным мужам (князьям и королям), к тому же освящённым церковью, люди стали приписывать сверхъестественные силы, наделяли волшебными качествами, им даже присваивали собственные имена. Такой меч не только защищал своего владельца, не знавшего с его помощью поражений в боях, но и охраняли страну и подданных государя от врага. Подобное оружие хранили в сокровищницах монастырей под алтарями, в могилах бывших владетелей. История знает немало легендарных клинков, величайшим из которых был Экскалибур — меч кельтского вождя Артура.

Среди прочих — воспетый в поэмах меч Жуайёз («Радостный»), оружие короля франков Карла Великого (в настоящее время — экспонат Лувра). По преданиям, клинок меча был изготовлен из острия копья Лонгина, римского легионера, пронзившего им тело распятого Иисуса Христа. По экспертному мнению британского историка Эварта Оукшотта, эфес и навершие меча имеют формы, типичные для IX века (Карл Великий умер в 814 году). Меч Жуайёз участвовал в церемониях коронации французских монархов вплоть до середины XIX века. Ещё один сказочный меч хранится в русском городе Козельске. С помощью этого меча-кладенца князь Пётр Муромский (муж Февронии из «Повести о Петре и Февронии Муромских») убил змея, совратившего жену его брата Павла. Меч князь нашёл спрятанным под алтарём в монастыре, вероятно, его соотечественником — богатырём Ильёй Муромцем, который в старости стал иноком.

Любопытно происхождение слова «кладенец». Его связывают со словом «клад», то есть с чем-то прежде спрятанным, а затем добытым из клада или погребения. В одной из былин богатырь выкапывает меч из могилы-кургана. Считалось, что оружие, принадлежавшее мёртвым, имело особые силы. Его живой владелец, прикоснувшись к миру мёртвых, приобретал сверхъестественную силу, становясь сам носителем смерти. В былине «Святогор и Илья Муромец» Илья взял из гроба Святогора меч-кладенец, который оставил ему богатырь, ушедший в загробный мир.

Кузнец Людота

В XII-XIII веках техника наведения клейм на лезвиях изменилась. Появились фигуры и знаки, выложенные латунью, серебром и золотом. Травить их в наше время исследователям не требовалось. Они и так хорошо заметны. Изменилось и содержание клейм. Прозаические имена кузнецов исчезли, взамен по лезвию бежали длинные вереницы букв — заклинательные надписи. Убеждённые в их магических свойствах мастера стали состязаться в силе и длине текста, лишь пространство дола ограничивало писца в изложении задуманного, приходилось прибегать к сокращениям, вплоть до аббревиатур.

Лет 100 назад немецкий учёный Рютнинг предположил, что за каждой буквой «аббревиатур» на мечах кроется слово, начинающееся с этой буквы. Этим методом воспользовались советские исследователи. Им удалось прочесть на музейном мече зашифрованный обет крестоносца, уходившего, по всей видимости, в Святую землю освобождать от неверных Гроб Господень: «Я взял оружие ради отмщения имени вечного бога, вечного царя вселенной, вечного всемогущего… Я взял оружие ради отмщения имени святого».

Багдадский философ IX века аль-Кинди, автор единственного средневекового трактата о мечах всего мира, писал, что у франкских мечей в верхней части находятся кресты, круги и полумесяцы. Этот признак также приводил к выводу, что мечи, найденные на Руси, сделаны, увы, на франкском западе. Однако среди мечей с символическими клеймами выделялся клинок X века из Гнездова (найден под Смоленском) со стилизованным изображением человека. О таких аль-Кинди говорит: «Если же рисунок будет изображать человека, то ценность его превышает стоимость лучшего слона». Суть в том, что подобные мечи изготавливались в Индии из превосходной стали? и поэтому цена их была очень высока. Но означает ли все это, что русские дружины вооружались лишь привозным оружием? или Русь всё-таки ковала собственные мечи?

Вопрос не давал покоя учёным до той поры, пока в Киевском историческом музее с помощью метода археолога Кирпичникова не удалось доказать, что хранившийся там меч с красивой бронзовой рукоятью, украшенный рельефным орнаментом в виде перевитых чудовищ в руническом стиле и потому считавшийся скандинавским изделием XI века, на самом деле оказался древнерусским артефактом. Когда лезвие протерли «бальзамом», на нём отчётливо проступило клеймо с именем кузнеца — «коваль Людота». С тех пор эта русская надпись считается древнейшей не только на оружии, но и на металле вообще. И гнездовский клинок — свидетельство того, что в эпоху Киевской Руси, помимо привозного, всё-таки имело место собственное и весьма совершенное производство оружия.