В начале декабря 2021 года я посещал физиотерапевта по поводу травмы плеча. Во время одного из моих посещений терапевт чередовал меня и другого пациента на соседней койке, которому была сделана замена коленного сустава.

Пока терапевт работал с ногой другого пациента, растягивая ее и сгибая колено, я подслушивал их разговор.

Пациент испытывал боль, ему не терпелось завершить трудную часть терапии. Терапевт поощрял его продолжать работу.

В какой-то момент пациент выразил желание бросить работу. Терапевт ответил: «Te queda una semanita más». Это переводится как «У вас осталась короткая неделя». Пациент согласился продолжить.

Добавив суффикс «ita» к слову «semana», то есть неделя, терапевт предложил пациенту взглянуть на оставшееся время терапии таким образом, чтобы оно звучало короче, хотя неделя все еще была полной.

Эта способность преуменьшать или преувеличивать ситуацию простым добавлением суффикса — одна из особенностей испанского языка, которая может способствовать поразительной устойчивости здоровья, которую исследователи зафиксировали в испаноязычных группах населения США и назвали «испаноязычным парадоксом».

Как испаноязычный количественный психолог, я участвую в исследованиях стресса и сердечно-сосудистого здоровья в Университете Майами с 1988 года. Совсем недавно я присоединилась к исследованию здоровья испаноязычного сообщества/исследованию латиноамериканцев в качестве исследователя.

Это обсервационное исследование, в котором приняли участие более 16 000 взрослых, документирует состояние здоровья латиноамериканцев разного происхождения в четырех городских общинах США.

Разгадка латиноамериканского парадокса

Около 30 лет назад исследователи сообщили, что латиноамериканцы в США живут дольше и имеют более низкий уровень сердечно-сосудистых заболеваний, чем их нелатиноамериканские белые коллеги.

И это несмотря на высокую распространенность факторов риска сердечных заболеваний, таких как ожирение и диабет, а также на стресс, вызванный дискриминацией и низкой заработной платой.

От сердечных заболеваний в США в прошлом году умерло 696 962 человека. Причины заболевания кроются во взаимодействии генетики и факторов окружающей среды, таких как курение, малоподвижный образ жизни и питание с высоким содержанием жиров. Такое поведение способствует развитию сердечных заболеваний и инсульта.

Стресс также способствует развитию сердечных заболеваний.

Важно и то, как люди реагируют на этот стресс. Поэтому степень, в которой наш язык способствует тому, как мы обрабатываем наши эмоции в ответ на стресс, может иметь большое значение для сердечных заболеваний.

По этой причине испанский язык может дать преимущество. Прожив жизнь на двух языках, я верю, что это правда.

Этот кажущийся парадокс между повышенным риском для здоровья латиноамериканцев и более низким общим уровнем сердечных заболеваний получил название «испаноязычный парадокс». По данным Центра по контролю и профилактике заболеваний, до пандемии COVID-19 латиноамериканцы жили в среднем на три года дольше, чем их белые сверстники.

Причина такой устойчивости была предметом интереса исследователей на протяжении десятилетий. Они предлагали различные объяснения: от статистической погрешности до потребления бобов и культурных ценностей, таких как «фамилизм» — представление о том, что в испаноязычной культуре семья превыше личности.

Семейные узы сами по себе не могут объяснить испаноязычный парадокс

Я был заинтригован этим явлением, когда в 2008 году присоединился к исследованию здоровья испаноязычного сообщества. Моя первая попытка найти объяснение испаноязычному парадоксу привела меня к исследованию того, может ли семейная ячейка обеспечивать определенную защиту от стресса в раннем возрасте.

В этой работе я оценил распространенность неблагоприятного детского опыта среди испаноязычных жителей США. Если семья является источником устойчивости, я ожидал обнаружить низкий уровень переживаний, связанных с жестоким обращением, пренебрежением или семейной дисфункцией.

Но, к моему удивлению, распространенность этих неблагоприятных событий оказалась довольно высокой в этих группах населения. Фактически, 77 процентов целевой группы сообщили, что пережили хотя бы одно неблагоприятное событие в детстве, а около 29 процентов — четыре или более до 18 лет.

Это натолкнуло меня на мысль, что источник жизнестойкости, наблюдаемой в «Латиноамериканском парадоксе», не обязательно исходит из семейной сети безопасности.

Изучение того, какой вклад может внести культура

Далее я обратил внимание на другие культурные ресурсы, такие как социальная поддержка и оптимизм — факторы, которые могут смягчить воздействие стресса.

Является ли испаноязычная культура более оптимистичной, чем американская? Оптимистичный взгляд на вещи может помочь людям воспринимать стресс как временное явление, с которым можно справиться. Оптимизм может помочь человеку почувствовать, что он может справиться со стрессом.

Мне попалась на глаза статья о позитивности человеческого языка. Исследователи разработали «индекс счастья», который они использовали для измерения количества позитивных слов в различных источниках на разных языках. Например, они анализировали книги, газеты, музыкальные тексты и твиты.

На рисунке в статье показано распределение индекса счастья по источникам и языкам. Результат оказался поразительным. Источники с самыми высокими показателями индекса счастья были на испанском языке!

Как только я определил испанский язык в качестве объекта исследования, все детали встали на свои места. Я опирался на лингвистический анализ, чтобы изучить роль языка в эмоциях. Современная теория эмоций описывает, что людям необходим язык для того, чтобы их мозг мог конструировать эмоции.

Исследования показывают, что эмоции влияют на то, как кровяное давление и частота сердечных сокращений реагируют на стресс и восстанавливаются после него. А наши реакции и восстановление после стресса играют центральную роль в развитии сердечных заболеваний.

Другими словами, богатый и позитивный эмоциональный лексикон испанского языка может не только влиять на культуру с течением времени, но и влиять на нашу эмоциональную реакцию на стресс.

Вклад глаголов

Однако не только положительные слова могут способствовать улучшению здоровья сердечно-сосудистой системы у испаноязычного населения. Есть и другие особенности языка, которые способствуют эмоциональному выражению.

Возьмем, к примеру, две формы глагола «быть». В английском языке мы просто говорим «есть». Но в испанском языке мы можем быть определенным образом временно — «estar» — или более постоянно — «ser». Это очень удобно при рассмотрении негативных ситуаций.

В английском языке я могу иметь лишний вес. В испанском языке я могу иметь постоянный лишний вес, что переводится как «ser gorda», или я могу иметь временный лишний вес, или «estar gorda». Последний вариант является переходным и допускает возможность изменений, что само по себе может стимулировать мотивацию к изменениям.

Испанский — один из романских языков, в котором используется сослагательное наклонение глаголов. Сослагательное наклонение выражает гипотетические ситуации, желания и возможности.

Например, рассмотрим «магический реализм» колумбийского писателя Габриэля Гарсии Маркеса. Его использование сослагательного наклонения способствует возможности альтернативных реальностей.

Способность испанского языка преуменьшать и преувеличивать с помощью простого добавления суффикса также увеличивает диапазон эмоций и восприятия. Именно так терапевт из примера помог своему пациенту преодолеть сложный этап терапии.

Хотя английский язык является языком науки — точным и лаконичным, — мне кажется, что цветистость испанского языка способствует развитию культуры, которая поддерживает эмоциональное самовыражение.

Таким образом, он может помочь своим носителям справиться с реакцией на стресс.The Conversation

Мария Магдалена Ллабре, профессор психологии, Университет Майами.

Оригинал earth-chronicles.ru