«Монголам сложнее договориться между собой, чем с внешним миром»

Spread the love

Про Монголию в нашем безумном мире не часто вспоминают, но недавние народные волнения в Улан-Баторе из-за кражи чиновниками крупной суммы денег через махинации с экспортом угля в Китай всколыхнули мир. Причастные уже обнаружены. О причинах произошедшего, возможном внешнем влиянии, о том, как в Монголии ощущается тот факт, что Азия находится в центре внимания мировой политики Фёдор Лукьянов поговорил с востоковедом Юрием Кручкиным специально для передачи «Международное обозрение».

– То, что происходит, это случайность или действительно возникли системные политико-экономические проблемы?

– Нет, это не случайность. Проблемы всегда были. Наверное, немножко обострились, особенно те, о которых никто не говорит, в предчувствии предстоящих проблем: как эту зиму пережить, будет ли топливо, будет ли дизель, что получится с неожиданно холодными днями и ночами. Я думал, что всё немножко успокоится, но на улице города появились всадники. То есть приехали сельские жители, которые решили внести свою лепту в список требований. Но там, в принципе, требование одно: скажите, кто украл уголь или деньги от угля, и давайте их всех четвертуем.

– Суммы безумные фигурируют, даже неправдоподобно. Как вообще возможно украсть такие огромные деньги?

– Я точные цифры не смогу сейчас привести, но приблизительно, допустим, это выглядит так. Монголия официально, по монгольской статистике, поставляет 30 млн тонн угля в Китай. Главный потребитель – это Китай. А китайская открытая статистика утверждает, что они закупили у Монголии 36 млн тонн. То есть разница в 6 млн тонн. Но это приблизительные цифры. Кто вывозит уголь? Как минимум 7 тысяч автомобилей, хотя говорят, больше, говорят и о 15 тысячах самосвалов, и принадлежат они десяти-двенадцати олигархам. А граница же длинная. Сейчас подтянули ещё одну железную дорогу, теперь у нас их две. Скоро будет и третья железная дорога. Это всё чётко контролируется. А когда вывозится машинами… Тут одна из самых протяжённых сухопутных границ в мире. Точно проконтролировать, сколько вывезли на этих самосвалах вряд ли кто-то сможет.

Китайцы якобы своих людей наказали. Поменяли руководство в приграничных городах, таможне. А монгольской стороне, видимо, китайские товарищи во время визитов сначала к монгольскому премьер-министру Оюун-Эрдэнэ, а потом во время недавнего визита монгольского президента Хурэлсуха не намекнули, а сказали, что ваши ребята там что-то химичат, давайте мы с этим всё-таки разберёмся. Мы со своей стороны порядок навели, давайте вы тоже наводите.

Информация просочилась в прессу, а народ очень активно это подхватил. Монголия занимает первое место в Азии по использованию интернета, компьютеров, социальных сетей на душу населения. И поднять, особенно студенческую молодёжь, не так уж и сложно. Вот такая предыстория.

– Вы говорите – как пережить зиму. Но зимы-то каждый год суровые. Почему раньше такого не было? Именно из-за того, что уголь весь куда-то делся?

– Нет, угля хватает. Не хватает топлива. Россия поставляет из Прибайкальского региона, из Иркутской области, из Ангарска бензин, горючее, дизель. Если я не ошибаюсь, «Роснефть» заключила договор только до 1 февраля. Дальше будут или какие-то изменения, или увеличение цены, поэтому монголы сейчас впервые в истории обратились к Китаю за помощью и с просьбой прикупить у них немножко дизеля, хотя Китай тоже у России всё это покупает. Вот такая ситуация. У нас говорят: «Москвичи хорошие люди, только квартирный вопрос их испортил». Монголов испортил, я бы сказал, автомобильный вопрос.

Когда я прибыл первый раз в Монголию сорок лет назад, здесь на всю столицу было всего 2 тысячи частных автомобилей и всего примерно 50 машин такси. Сейчас – более полумиллиона. Естественно, как только появилась возможность, народ начал покупать машины, где только мог. В основном в Германии, в Японии, в Корее. Все уже привыкли к хорошей жизни, когда можно повсюду, особенно в сельскую местность, на природу выехать на машинах. И любой сбой в поставках сразу отражается на городском хозяйстве и на многих других инфраструктурных проектах, моментах и так далее. Это одна из тревог, которую монгольское правительство пытается как-то решить.

Я бы сказал, всё-таки много зависит от менталитета. Монголам сложнее договориться между собой, чем с внешним миром. Это уже проистекает из кочевнического образа жизни, когда каждый сам по себе, надеется сам на себя, завидует соседям. Поэтому я предполагаю, что сейчас объявят якобы виновных, но это всё будут «козлята» отпущения – козлы пока в тени. И против них, скорее всего, ополчились другие олигархи, которым мало досталось или ничего не досталось. Поэтому мне кажется, здесь внутренний фактор играет роль.

– Вопрос глупый, наверное, но у нас, сами знаете, какое сейчас мироощущение. Внешний фактор имеет место? Как-то использует происходящее?

– Насчёт различных НПО, фондов я много слышал, в частности о фонде Сороса. Но какой-то такой «террористической» деятельности я с их стороны не видел. Может быть, где-то с точки зрения гуманитарных проектов, религиозных свобод что-то есть. В Монголии, кроме исконного буддизма, появилось много различных христианских течений, в основном из Южной Кореи: баптисты, пресвитериане, иеговисты.

Но если иметь в виду то, что говорят про американские фонды, надо исходить из того, какой у них может быть интерес. Конечно, они декларируют, что готовы помочь Монголии, находящейся между двумя авторитарными странами, сохранить демократию, но собственно экономических интересов у американцев я не вижу. Единственная интересная деталь: объявили, что через год будут прямые полёты из Монголии в США. Но это цена вопроса около 60 млн долларов. В Америке проживает и работает где-то около 40 тысяч монголов. Они теперь будут летать в Америку напрямую, а не через Корею или Пекин.

– Американо-китайские противоречия сейчас, наверное, постепенно становятся главным стержнем мировой политики. С этим волнения не могут быть связаны? Всё-таки Монголия действительно рядом и между.

– В данном случае то, что требуют митингующие, – не в пользу какой-то страны или бизнес-группы какой-то страны. Это действительно желание навести порядок. Представить, что это могли сделать китайцы или американцы… Я бы не спешил. И китайцы, и американцы могут поддерживать каких-то конкретных людей и бизнес-группы – возможно, конечно, потому эта заваруха и началась.

– А если посмотреть в целом, отвлекаясь от заварухи: как в Монголии ощущается нарастание разных процессов в Азии, которые, очевидно, и будут продолжаться?

– Монголия очень открыта для информации, поступающей из разных стран, прежде всего из азиатских. И, в общем-то, народ, особенно молодёжь, воспринимают ситуацию таким образом, что они могут на всё влиять – в отличие от Китая, России или от Северной Кореи. Я бы ещё добавил, что монголы очень толерантно взаимодействуют с двумя Кореями. И, если будет такая необходимость, Монголия может быть хорошей площадкой для возможных переговоров между Россией и Украиной. Здесь очень много выпускников украинских вузов. Два президента заканчивали учебные заведения на Украине: во Львове и в Одессе. Есть добрые отношения и с россиянами, и с украинцами.

– А отношения с Китаем? Даже если у Китая нет никаких планов, намерений, но, когда ты сосед такой гигантской страны, плюс волей-неволей исторически, экономически взаимосвязан очень тесно, невозможно не попасть под сильное влияние. Как монголы с этим справляются?

– Ментально, конечно, монголы под китайское влияние вряд ли попадают, а с точки зрения экономики, бизнеса, можно сказать, что до 90 процентов бизнеса так или иначе связаны с Китаем. Самое крупное месторождение каменного угля (Таван-Толгой) и одно из крупнейших месторождений меди и золота (Оюу-Толгой) – их грузопотоки направлены в сторону Китая. Компании могут быть разные, австрало-канадские, ещё какие-то, но всё равно сырьё в основном идёт в Китай. С Россией у нас было много шансов, много возможностей, к сожалению, мы их просто потеряли.

– Совсем потеряли?

– Пока мы ещё сотрудничаем по железной дороге. Наверное, есть и другие интересные темы, которые можно поднять, но самые важные из них – по горнодобывающей отрасли – сейчас уже заняты канадцами, австралийцами, британцами и китайцами, конечно.

– Считается, что монголы хорошо относятся к русским и к России. Это остаётся?

– Монголы относятся к русским хорошо. Сейчас приняли от 6 до 10 тысяч российских вынужденных эмигрантов, дали им добро, чтобы они получили вид на жительство, рекомендовали им пойти на курсы монгольского языка. Многие прошли трёх- шестимесячные курсы. Некоторые уже устроились на какую-то работу, в том числе и из Москвы есть люди – айтишники. Многие вернулись.

– Это частный аспект. А если Россия, допустим, захочет активизировать свою политику на монгольском направлении, это найдёт отклик?

– У России возможностей до сих пор много, потому что вся основная геологическая информация находится в России. Полторы тысячи наших геологов здесь начинают. Особенно это касается редкоземельных металлов. Есть и нефть, но она высокопарафинистая, меди много, железа много.

– Хорошо. Тогда последний вопрос. У нас любимая сейчас тема: всякие вариации евразийской идеи. Китайцы с этим заигрывают, и Россия, и Турция. Монголия же себя считает, я так понимаю, идейным центром силы Евразии (с Чингисханом, и всё такое). Действительно ли это существенный для монголов политический элемент менталитета или просто игры?

– Для тех, кто понимает, это вполне разумное политическое направление. Монголия очень интересуется нашей Центральной Азией: в хороших отношениях с Казахстаном, возможно, будут прямые рейсы в Узбекистан, с Киргизией тоже – давнишние связи. То есть евразийство, начиная ещё со Льва Гумилёва (книги которого переведены на монгольский язык), здесь хорошо известно. Я думаю, что в политическом плане монгольская внешняя политика, монгольская дипломатия очень активно в этом направлении работают. Единственное, что остаётся у нас пока нерешённым – проблема по линии ШОС. Но здесь Монголия заняла такую позицию, что им достаточно быть просто наблюдателем. А другими вопросами, особенно Таможенным союзом, постоянно интересуются.

– На самом деле – странно. В ШОС сейчас все стремятся – просто для галочки, что ли. Почему в Монголии считают, что ей достаточно быть наблюдателем?

– Они таким образом хотят сохранять нейтралитет, он записан у них в Конституции. Много чего было заложено в Конституции Монголии в связи с предыдущим периодом. В частности, парламентская республика (так и непонятно, подходит или не подходит эта форма правления) была введена, потому что перед этим было сорокалетнее правление одной партии одного человека Юмжагийна Цеденбала. Так что такой синдром уже был, чтобы избавиться от этого, сделали парламентскую республику. 76 человек – депутаты, члены Великого государственного хурала. Сейчас есть предложение увеличить количество членов, чтобы иметь большее представительство. Думаю, что какие-то изменения до конца года будут.

Перевороты и потолки. Эфир передачи «Международное обозрение» от 9.12.2022 г.

Фёдор Лукьянов

Потолок цен на нефть: как это работает? Поможет ли мировой опыт обойти антироссийские санкции? Аресты после разоблачения заговора «рейхсбюргеров» в Германии: реакция на опасность или начало политических чисток? Беспорядки в Монголии: связаны ли они с внешним влиянием? Смотрите эфир передачи «Международное обозрение» с Фёдором Лукьяновым на телеканале «Россия-24».

Подробнее

Источник Source


Spread the love