Люди, жившие в Центральной Сибири 8000 лет назад, вели комфортный образ жизни, несмотря на холодные зимы. Они ловили щуку и лососевых рыб из реки Амня и охотились на мигрирующих лосей и северных оленей с помощью костяных и каменных копий. Чтобы сохранить богатые запасы рыбьего жира и мяса, они создали искусно украшенную керамику. И они построили первые в мире известные крепости, возможно, чтобы отгородиться от агрессивных соседей.
Крепости были окружены глинобитными стенами высотой в несколько метров и увенчаны деревянными частоколами, внутри которых помещались десятки людей, а жилища были утоплены почти на 2 метра вглубь для сохранения тепла в сибирские зимы. В какой-то момент они были охвачены пламенем — возможный признак ранних сражений. По крайней мере, один комплекс сооружений был построен поразительно рано: 8000 лет назад, за 2000 лет до мощных стен Урука и Вавилона на Ближнем Востоке и за тысячи лет до того, как сельское хозяйство достигло некоторых районов Европы и Азии.
Эта ранняя дата и тот факт, что строения возводили охотники-собиратели, пополняют все больше свидетельств, опровергающих хрестоматийное мнение о том, что постоянные поселения и стены для их защиты могли появиться только после рассвета сельского хозяйства.
«Для многих людей это все еще не является частью того, чем являются охотники-собиратели. … В археологии до сих пор существует мнение, что сложность развивается со временем», — говорит археолог Рик Шультинг из Оксфордского университета.
«Это хорошее исследование, которое показывает, что у вас могут быть альтернативные пути к сложности».
Открытия, сделанные в глубинах Сибири, являются частью более широкой переоценки того, как возникли сложные общества. Традиционно считалось, что предсказуемые урожаи и хранимые излишки необходимы для поддержания большого оседлого населения, монументальной архитектуры и стратифицированных обществ — всего того, что археологи называют неолитом. «Если бы вы нашли нечто подобное на Ближнем Востоке, в составе земледельческого общества, это не стало бы сюрпризом», — говорит соавтор работы, археолог Свободного университета Берлина Хенни Пьезонка.
В последние годы археологи задокументировали десятки укрепленных поселений в Центральной Сибири, в сосновых лесах, пересекаемых реками и покрытых вечной мерзлотой и болотами, в 2500 километрах к востоку от Москвы. Исследователи обычно полагали, что создание таких крепостей было не под силу людям каменного века, а значит, их возраст составляет не более нескольких тысяч лет и относится к периоду, когда в регионе впервые появились металлические орудия труда. «Охотники-собиратели до сих пор считаются простыми людьми, которые не оказывали никакого влияния на окружающую среду, — говорит археолог Свободного университета Берлина Таня Шрайбер, соавтор нового исследования.
Одна из крепостей расположена на высоком участке суши с видом на изгиб Амны. В 2019 году Пьезонка и группа российских и немецких исследователей посетили это место, находящееся в нескольких днях пути на лодке и вертолете от ближайшего города. Они задокументировали оборонительную архитектуру — сеть глубоких рвов, насыпей и палисадов, окружающих скопление домов. Они также собрали древесину и древесный уголь из самых нижних, а значит, и самых ранних слоев поселения, которые были видны как полосы черного органического материала на белом песке мыса. «Они как будто нарисованы по линейке», — говорит Пьезонка.
Радиоуглеродное датирование показало, что самые ранние стены и дома на этом месте были построены около 6000 лет до н. э. В то время местные жители жили охотой, рыбалкой и сбором дикорастущих растений — такой образ жизни до сих пор частично ведут ненцы и ханты, проживающие в этом районе.
Сибирские находки дополняют другие, которые ставят под сомнение первенство сельского хозяйства в развитии поселений и усложнении культуры. В Анатолии монументальные религиозные сооружения Гобекли-Тепе были построены еще раньше, в 9000 лет до н. э. Но эти люди уже начали переходить к земледелию. Напротив, начиная примерно с 10 000 лет назад, общества охотников-собирателей в прибрежных районах по всему миру, включая Корейский полуостров, Японский архипелаг, а позднее Скандинавию, использовали морские ресурсы для поддержания крупных поселений. Совсем недавно сложные иерархические общества на северо-западном побережье Северной Америки жили в больших, постоянных, а иногда и укрепленных поселениях, существовавших за счет охоты, собирательства и рыболовства.
Однако такие североамериканские общества, как кваквака-вакв, береговые салиши и тлинкиты, рассматривались в качестве отклонений на эволюционной лестнице, которая вела от фуражирования к земледелию, к сложным государствам и зарождению современного общества. «Тихоокеанское побережье всегда рассматривается как исключение, а не как свидетельство другого спектра разнообразия, — говорит Пьезонка.
Этот взгляд на прошлое как на стандартную прогрессию начал меняться, что отражено в вышедшей в 2021 году книге «Рассвет всего: новая история человечества» археолога Дэвида Венгроу и покойного антрополога Дэвида Грэбера. «Теперь мы видим, что в археологической летописи есть много обществ, которые являются охотниками-собирателями, но имеют многие из тех черт, которые, как мы традиционно полагали, ассоциируются с земледельцами», — говорит археолог Грэм Баркер из Кембриджского университета.
В Сибири изобилие ресурсов, предоставляемых тайгой, может помочь объяснить сложность, отраженную в крепостях. Ежегодные рыбные путины давали сушеную рыбу, рыбий жир и рыбную муку — все высококалорийные и долгохранящиеся продукты. Миграции оленей, лосей и водоплавающих птиц давали предсказуемую возможность добыть еще больше мяса для копчения и хранения на долгую зиму. «Им не нужно выращивать или разводить ресурсы», — говорит Пьезонка. «Окружающая среда обеспечивает их сезонно. Это похоже на сбор урожая».
На стоянке Амня она и ее коллеги извлекли десятки украшенных глиняных горшков с заостренными и плоскими донышками из самых ранних слоев ямных жилищ, где они, предположительно, использовались для хранения обильной пищи. Гончарные изделия, которые когда-то считались частью неолитического набора, возможно, не являются исключительной принадлежностью земледельцев: Восточноазиатские культуры охотников-собирателей начали изготавливать горшки во время последнего ледникового периода. «Гончарные изделия и крепости — это как альтернативный неолитический набор», — говорит Пьезонка. В Амне ее команда также отметила возможный признак социального расслоения — еще одно явление, часто связанное с сельским хозяйством: скопление домов, которые стояли без защиты за пределами палисада.
Укрепленные поселения, часто расположенные над реками, могли быть способом закрепить за собой места для продуктивной рыбалки. «Когда вы начинаете собирать большое количество людей и хранить ресурсы, вы попадаете в мир конкуренции», — говорит Баркер. Частью этого является стремление других захватить ваши ресурсы спомощью оружия».
Многовековое похолодание, начавшееся около 8200 лет назад, возможно, сделало такие богатые места особенно желанными. В Амне и других укрепленных поселениях обгоревшие слои показывают, что ямы и палисады периодически сжигались огнем, а во внешнем рву Амны археологи нашли наконечники стрел — возможные следы жестоких конфликтов.
Оригинал earth-chronicles.ru
