Принятое 30 мая 2024 г. решение присяжных признать Дональда Трампа виновным во всех 34 пунктах обвинения взбудоражило не только американских, но и международных наблюдателей. Впервые бывший и возможно будущий президент США может сесть в тюрьму. И впервые уголовное преследование столь явно используется как инструмент политической борьбы, во всяком случае на федеральном уровне.
Хотя решение присяжных и стало громом среди ясного неба, большой неожиданностью оно не является. Внимательно следившая за процессом американская пресса отмечала, что процесс развивается для Трампа и его защиты неблагоприятно, а заметки-рассуждения о возможном статусе республиканского кандидата после вынесения вердикта, различные варианты юридических казусов, вплоть до ведения кампании и даже президенства из тюрьмы, стали постоянной рубрикой СМИ. Однако теперь затянувшийся в США политический кризис (фактически начавшийся в 2016 г.) теоретически может перерасти в конституционный – для этого есть формальная юридическая конструкция.
По американской конституции уголовное преследование и даже нахождение кандидата в тюрьме не являются формальным основанием для недопущения гражданина к выборам на должность президента. То же касается и других выборных должностей федерального уровня – в Сенате и Палате представителей. К слову, на уровне штатов, где избирательное законодательство корректировать проще, эта проблема решена – во многих из них наличие судимости по многим статьям является запретительным обстоятельством для занятия публичных должностей.
Справедливости ради, нельзя сказать, что в богатой прецедентами американской политической истории чего-то подобного не случалось. В выборах 1920 г. лидер Социалистической партии США Юджин Деббс участвовал из тюрьмы – этот кейс теперь активно обсуждается в американской политической прессе и аналитике. Впрочем, если не ходить далеко, можно обратиться к истории сенатора-республиканца Роберта Менендеса, который с 2015 г. вполне успешно отбивался от обвинений в коррупции, лжи и подлоге документов, а фактически (но не юридически) доказанные обстоятельства всего упомянутого не помешали ему переизбраться в 2018 году.
Уровень обвинений, выдвинутый против Трампа в рамках этого процесса (не забываем, что над ним нависают ещё дела о штурме Капитолия и вывозе секретных документов в поместье Мар-а-Лаго) на самом деле гораздо скромнее, чем в случае Менендеса. В соответствии с законодательством штата Нью-Йорк инкриминируемое Трампу обвинение в подлоге классифицируется по самому низкому уровню с точки зрения тяжести и наказания и в большинстве случаев (американская пресса уже успела проанализировать судебную практику) не влечёт за собой лишения свободы. Для Трампа это первое обвинение такого рода, он не является злостным нарушителем, у него прекрасные адвокаты, готовность подавать апелляцию и вести дальнейшую борьбу, так что шансов сесть в тюрьму у него на самом деле мало.
Процесс будет продолжаться по меньшей мере до начала следующего года, так как очевидно, что защита Трампа подаст апелляцию. Впрочем, многое зависит от того, как будет развиваться дальнейшая политическая ситуация. Как же решение присяжных может на неё повлиять?
Для предвыборной кампании произошедшее не означает почти ничего. Окружающие Трампа судебные процессы уже плотно интегрировались в его предвыборную кампанию и вряд ли он и его команда всерьёз рассчитывали на оправдательный приговор.
Безусловно, прими присяжные решение о невиновности Трампа, это было бы огромным триумфом и, возможно, сделало его переизбрание практически неотвратимым. Но шансов отбиться у него изначально было немного, потому его команда избрала тактику публичной критики процесса и подготовки общественного мнения к обвинительному приговору. Немедленно после оглашения решения присяжных Трамп заявил об их коррумпированности и выразил готовность вести кампанию дальше.
Однако решение присяжных может создать для Трампа и его лагеря как минимум три политические трудности.
Так, это может осложнить его избрание в качестве официального кандидата в президенты на конвенте Республиканской партии, который состоится в середине июля. Сейчас Трамп является единственным возможным кандидатом, все остальные участники праймериз, включая Никки Хейли, снялись с гонки. Однако, нависание официально вынесенного приговора по уголовному делу всё же может вновь оживить внутрипартийную дискуссию о том, насколько Трамп достоин номинации. Скорее всего, попытаться сместить Трампа на конвенте никто не решится – это чревато расколом партии, однако нынешние обстоятельства могут быть использованы для кулуарного давления на кандидата. Например, в вопросе о выборе вице-президента.
Ещё более важным, чем конвент, является вопрос о поддержке доноров, особенно учитывая, что собственные финансовые ресурсы Трампа стремительно сгорают в судебных баталиях. Приговор может отвратить от него некоторых из них, и чтобы обеспечить финансирование своей кампании, Трампу придётся идти на компромиссы и по давней американской традиции обещать места в своей администрации нужным людям. Ситуация 2016–2017 гг., когда у Трампа не было своей команды и высшие эшелоны государственной администрации зияли дырами пустых должностей, очевидно, не повторится. Под эти выборы он собрал целый «кадровый резерв», которым грозится заполнить всю верхушку государственной бюрократии. В этих условиях любое репутационное и политическое ослабление Трампа будет использоваться республиканской элитой для снижения его авторитарной роли в этом процессе.
Серьёзное, хотя и опосредованное, влияние приговор может иметь на электоральную поддержку Трампа. Для его ядерного электората любые судебные решения, особенно вынесенные судом штата Нью-Йорк, служат лишь подтверждением правильности их поддержки. Однако нынешние выборы в США – это борьба антирейтингов: победит тот, кто привлечёт больше своих. В этом смысле наличие судебного приговора (а к судам в США по-прежнему крайне уважительное отношение) может серьёзно оттолкнуть от Трампа «болото». Впрочем, большой вопрос, пойдёт ли то же «болото» голосовать за Байдена.
Фактически американский избиратель поставлен перед неприятным выбором между «уголовником» и «маразматиком».
Кандидаты идут «ноздря в ноздрю», и в этих условиях запущенные против Трампа судебные процессы могут оказаться вполне эффективным инструментом достижения минимального преимущества.
Главной пострадавшей остаётся сама американская политическая система, которая продолжает институционально разъедаться из-за внутренних свар. В данном случае пострадало как минимум два важных института американской политики: неприкосновенность президентов и судебная система.
Политическая неподсудность президентов является давней частью американской политической традицией. Помилование Ричарда Никсона после его отставки не вызвало противодействия ни в истеблишменте, ни в обществе, скорее воспринимаясь как должное. Нынешнее решение, да и сам факт развёртывания против экс-президента столь масштабного судебного преследования, разрушает эти правила игры. Даже несмотря на то, что вероятность тюремного заключения для Трампа пока остаётся крайне небольшой, прецедент создан. Как ни заворачивай политическое преследование в упаковку уголовного процесса, то, что мы видим сегодня – это использование судебной системы США против политического оппонента. Ранее столь планомерное и всеобъемлющее судебное преследование осуществлялось только против маргиналов (тот же Юджин Деббс). Теперь это реальность высокой политики, что будет бить по управляемости страной.
Всё это наносит удар и по самой судебной системе, которая долгое время сохраняла ореол института «вне политики» и пользовалась в связи с этим наибольшим доверием американцев как институт государственной власти. Парадокс в том, что с точки зрения формального закона и процессуальных действий нет почти никаких сомнений в том, что американская система судопроизводства отработала на пять с плюсом. Трамп действительно виновен во всех тех вещах, в которых его обвинили, – и это юридическая реальность. Однако, если судебные процессы и носили легалистко-процессуальный характер, то сам их запуск имеет все признаки политического решения.
Трамп играет на этих настроениях, совмещая отрицание предъявленных ему обвинений (необходимая формальность) с критикой коррумпированности американской системы в целом (а вот это реальность). Многие его сторонники не испытывают никаких иллюзий относительно невиновности своего кандидата, но уверены, что моральный облик большей части высшей американской политической и бизнес-элиты ещё хуже (тоже коррумпированы, но ещё и лицемерны). В глазах этих людей обвинительный приговор включает судебную систему в периметр коррупционной круговой поруки. В этой картине мира американская политическая система как бы отбрасывается на 100–150 лет назад, во времена «Позолоченного века», когда разложение американских политических элит и всей системы воспринималось тогдашним населением как беспросветная и не требующая юридического или научного подтверждения реальность.
Впрочем, противники Трампа, всего этого, кажется, совершенно не замечают. Отсутствие рефлексии о последствиях борьбы с политическим противником является, пожалуй, самой тревожной тенденцией. Рано или поздно рушащееся здание придется ремонтировать, а то и перестраивать. Но если нет консенсуса о наличии самого факта разрушения, а пронизывающие стены щели половиной жильцов выдаются за дизайнерское решение, это может привести к печальным последствиям.
Источник Source
