ШКОЛА АВТОРОВ «УЧИ УЧЁНОГО»

Активные действия Великобритании в Северной Европе – не цепь случайных событий, а вполне последовательная политика Лондона, который попутно решает сразу несколько геополитических задач – от расширения НАТО до продвижения национальных интересов. Эта экспансия приводит к укреплению и разрастанию не только политического, но и военного присутствия Британии в регионе. Результат для России очевиден – умножение рисков на широком северном поясе от Баренцева до Балтийского моря.

Инициатива по-английски

Последние события, связанные с саммитом НАТО, показали особую роль Великобритании в процессах, происходящих в альянсе и вокруг него. Растиражированная британскими СМИ информация о нежелании американского руководства видеть на посту генсека альянса британского министра обороны Бена Уоллеса обусловлена тем, что его чересчур инициативный характер в вопросах помощи Украине вызывает недовольство[1]. Чуть позже, на самом саммите, господин Уоллес попытался как будто немного «откатиться» назад, публично напомнив украинской и всей мировой общественности, что Британия – это «не Amazon»[2], где можно в любое время заказать товар, а в данном контексте – оружие. Сложно судить, показное это заявление или нет, однако факт почти вызывающей инициативности Лондона в отношении многих вопросов неоспорим – достаточно вспомнить игру на опережение с США по передаче Киеву английских танков[3], более дальнобойных крылатых ракет[4], а также активное лоббирование вступления Украины в НАТО.

Инициативное поведение Лондона было замечено не только в вопросах помощи Украине, но также и на другом направлении – в расширении альянса на север, за счёт присоединения Финляндии и Швеции. Причём продвижение Британии началось там задолго до февраля 2022 года.

Оборонный аутсорсинг?

Коллеги из НИУ ВШЭ, анализируя в своём недавнем обзоре[5] процесс вступления Финляндии и Швеции в НАТО, справедливо заметили, что сотрудничество двух стран и альянса активно развивалось и ранее, особенно активно с 2014 года. Упомянут в том числе формат Северного оборонного сотрудничества – NORDEFCO, в который входят все традиционные нордические страны. Однако отечественными учёными и аналитиками почти позабыт малозаметный формат Joint Expeditionary Force, или просто JEF. Это сообщество государств имеет военный характер, возглавляется Великобританией и существует с 2014 г. – как раз с начала украинского кризиса. В состав JEF, кроме Великобритании, входят Нидерланды, а также страны Северной Европы – в полном составе. То есть этот по сути военный блок включает в себя не только старых членов НАТО – Данию, Исландию и Норвегию, но и Финляндию и Швецию, которые до 2022 г. считались нейтральными государствами.

Согласно открытым данным, концепция Joint Expeditionary Force была впервые представлена в 2014 г. начальником штаба обороны Великобритании Дэвисом Ричардсоном[6] – он предложил создать некую новую структуру на основе британской армии. Ричардсон пояснил, что современный мир требует быстрого и оперативного реагирования на угрозы, для борьбы с ними необходимо создать совместную группировку войск, которая на постоянной основе будет нести дежурство там, где того требуют интересы короны или её союзников. Также он подчёркивал важность такой военной кооперации для продвижения интересов НАТО. Таким образом, уже на самом раннем этапе создания JEF экспансия Североатлантического альянса ставилась в число приоритетных целей.

Иначе говоря, работа в Великобритании в формате JEF напоминает некий оборонный аутсорсинг по продвижению интересов «компании-заказчика» – то есть НАТО. Рецепт незатейлив – заранее создать новую «фирму» и работать по «полевому» продвижению «продукта», не используя основной «бренд» и не привлекая всеобщего внимания. После чего в нужный момент выйти на «рынок» с уже подготовленными «покупателями» и закрыть сделку под «брендом» материнской «компании». Схема кажется простой и даже немного мещанской, однако нет ли у этой истории иного подтекста, с более амбициозными планами «исполнителя»?

«Северный поход» Британии

За последние полтора года было несколько достаточно ярких новостей о самостоятельных действиях Великобритании в Северной Европе. Например, в мае 2022 г., на фоне почти молниеносно подготовленного решения о вступлении Финляндии и Швеции в НАТО, тогдашний премьер-министр Великобритании Борис Джонсон проявил поистине политическую гиперактивность и инициативу. Его приезд к финским и шведским коллегам и быстрое подписание соглашений о «гарантиях безопасности»[7] [8] одним днём выглядели эффектно – особенно на фоне постоянно колеблющихся американцев, которые вроде бы и хотели расширения альянса, но отягощать себя какими-то предварительными обязательствами явно не собирались. В этом свете Борис Джонсон представал уверенным и готовым решительно и без оглядки помогать своим новым северным друзьям от «угрозы с востока».

Однако этот жест был лишь вершиной айсберга – многие важные шаги Великобритания предприняла, не делая ярких политических заявлений и деклараций. Например, малозамеченной прошла новость о том, что Соединённое Королевство создаёт военно-морскую базу в Норвегии[9]. В стране фьордов официально запрещено размещать иностранные войска на постоянной основе, поэтому британцы обосновались там временно – на 10 лет, до 2033 года. Интересно, что в своём официальном заявлении Военно-морские силы Великобритании довольно открыто отметили, что размещение войск в Норвегии – мера в ответ на «риски развития кризисов в Европе». С учётом того, что военно-политический кризис в Европе сейчас один, можно сделать вывод, что британские войска стягиваются в Северную Норвегию, имея в виду вполне конкретного потенциального противника. Сам лагерь расположен рядом с базой норвежских Вооружённых сил и авиабазой в Бардуфоссе, где уже действуют британские Вертолётные силы и которая находится на расстоянии чуть менее 500 км от границы Норвегии с Россией.

За 2022 г. Великобритания провела несколько совместных полноформатных военных учений в Северной Европе, причём в качестве партнёров приглашались не только страны, входящие в НАТО, но также Финляндия и Швеция[10]. Конечно, 2022 г. стал особо острым как для региональной, так и для международной безопасности. Однако нельзя утверждать, что объединение JEF до прошлого года бездействовало – просмотр официальной страницы правительства Великобритании показывает, что в 2022 г., когда работа JEF стала наиболее активной, объединение упоминалось на сайте 55 раз, в 2021 г. – 20 раз, в 2020 г. – 8 раз, в 2019 г. – 13 раз, в 2018 г. – 20 раз, в 2017 г. – 10 раз, в 2016 г. – 17 раз, в 2015 г. – 11 раз. Исходя из этого, можно сделать вывод, что Великобритания последовательно продвигала свой военный блок и делала это на протяжении всех последних лет.

Инициативные действия Великобритании становятся вполне последовательными. Создание британской военной базы в Норвегии, «гарантии безопасности» Швеции и Финляндии, наращивание военного потенциала и инфраструктуры – отдельные пазлы действий Великобритании в Северной Европе складываются в картину, которая с того или иного угла зрения может рассматриваться как милитаризация региона или же как британская экспансия. Параллельно можно наблюдать прямое продвижение интересов НАТО и Британии на территории Северной Европы. Происходит активное вовлечение стран региона не только в военный альянс, но также и в прямую военную кооперацию с английской короной на правах «младших партнёров». Вступление в НАТО Финляндии и Швеции продолжает расширять и без того большие возможности для военной экспансии Лондона вдоль северо-западных границ России. В текущей геополитической обстановке британские действия должны учитываться российской стороной как в контексте расширения НАТО, так и в качестве отдельного геополитического процесса.