Марс полон останков существ, похожих на рептилий и насекомых, утверждает заслуженный профессор Университета Огайо, ссылаясь на фотографии, сделанные марсоходами. Другие учёные уверены, что пожилой энтомолог поддался обману зрения, а подобные «сенсации» только вредят имиджу науки.

«На Марсе была и остаётся жизнь», – заявил Уильям Ромозер (William Romoser), который 45 лет был профессором энтомологии в Университете Огайо.

Свои невероятные выводы исследователь озвучил на национальном собрании Американского энтомологического общества.

«Многочисленные фотографии показывают изображения, на которых можно выделить сегменты тела членистоногих вместе с ногами, усиками и крыльями», – утверждает Ромозер.

Человек искусства мог бы добавить: «Я художник, я так вижу». Однако профессор, десятки лет плодотворно проработавший в науке, подыскивает рациональные аргументы. Он утверждает, что ориентировался на яркое отличие изображения от фона, чёткость его формы, симметрию тела, сегментацию частей тела и так далее.

Снимки, на которые ссылается энтомолог, приведены ниже. Каждый может сформировать своё мнение о том, показывают ли они чёткость формы и сегментацию частей тела.

Казалось бы, энтомологу со стажем в десятки лет должно быть в буквальном смысле виднее, изображены ли на этих снимках насекомые. Однако с человеческим восприятием всё совсем не так просто. Во-первых, всё совсем не просто, а во-вторых, всё совсем не так.

Кто из нас не видел человеческое лицо на Луне или сказочные джунгли в морозных узорах на стёклах? Эта склонность мозга домысливать двусмысленное и неясное изображение до конкретного образа широко известна и давно изучена. Она называется парейдолией.

Парадокс состоит в том, что, когда человек долго тренируется распознавать определённые объекты, его склонность к этой иллюзии не уменьшается, а увеличивается. Десятки лет упорно вглядываясь в членистоногих, можно в конце концов отыскать их на снимках поверхности Солнца.

«У меня лично есть парейдолия в отношении насекомых, в частности жуков, – говорит энтомолог Дэвид Мэддисон (David Maddison) в материале ресурса Space.com. – Я работал с жуками в течение десятилетий; я собрал много тысяч жуков по всему миру. За эти годы я встроил в свой мозг систему распознавания образов для отбора жуков».

Эксперт объясняет, что этому искажению восприятия особенно легко поддаться, если на снимке просто нет настоящих насекомых, и глазу не с чем сравнить подозрительные изображения.

Между тем Ромозер отнюдь не считает, что пребывает в плену зрительных иллюзий.

«Три сегмента тела, одна пара усиков и шесть ног традиционно достаточны для идентификации насекомого на Земле. Эти характеристики также должны быть достаточными, чтобы идентифицировать организм на Марсе как насекомое», – заявляет автор «открытия».

Однако даже самый ярый приверженец лозунга «будь последователен» мог бы что-то заподозрить, обнаружив три сегмента тела, одну пару усиков и шесть ног в изображении, скажем, горного ландшафта или грозового облака. Распознавая объекты, стоит ориентироваться не только на форму, но и на размер, чего Ромозер, похоже, не принимает во внимание.

«Я думаю, что в действительности легко найти в изображениях [какие-нибудь] структуры, особенно когда они находятся вне контекста, – говорит Нина Ланца (Nina Lanza), планетолог из Лос-Аламосской национальной лаборатории. – Они представляют собой небольшие фрагменты больших изображений, и на них нет шкалы масштаба <…> Вы можете представить себе множество различных форм. Это не очень хороший способ для такого рода оценок».

Наконец, опознать насекомое на нечёткой фотографии, сделанной на кишмя кишащей членистоногими Земле – совсем не то же, что проделать эту процедуру со снимками Марса.

«Как уже было [однажды] сказано, экстраординарные утверждения требуют экстраординарных доказательств. Эти снимки очень, очень далеки от экстраординарности», – заключает Мэддисон.

В науке регулярно случаются ситуации, когда заслуженный учёный на склоне лет делает «великое открытие», которое, несомненно, прославило бы его в веках, не будь оно полностью ошибочным. Подобные истории скорее представляют интерес для психологов, чем для коллег такого исследователя по цеху.

Ланца считает, что широкая огласка таких «достижений» только вредит имиджу науки.

«Когда появляется такой сенсационный заголовок, публике очень трудно понять, правда ли это», – отмечает астроном.

В итоге люди, слыша об очередном «доказательстве существования жизни» на Марсе, реагируют как волк из известного мультфильма: «Что, опять?».

«Это уменьшает волнение [публики], вызванное нашими реальными открытиями», – резюмирует учёный.

В науке есть правило, известное как бритва Оккама, которое можно сформулировать так: «Начинай поиск объяснений с самого скучного». Это значит, что неясная тень на снимке – скорее всего, просто неясная тень. А нечто, похожее на норы червей, может быть признано марсианской окаменелостью, только если более тривиальные версии не выдержат критики. Только это и позволяет науке выяснять истину, а не нагромождать иллюзию на иллюзию, как бы соблазнительно это порой ни было.