Развитие ситуации в районе Идлиба дает основания опасаться, что «котел», в котором оказались протурецкие формирования, может стать поводом для открытого вторжения Турции в Сирию («Идлибский «котел» на точке кипения»). Насколько вероятен и осуществим подобный сценарий?
Неизбежные потери личного состава второй по мощи и численности армии НАТО могут оказаться весьма существенными. Такой вывод напрашивается, если проанализировать вероятный ход вооруженной борьбы в случае турецкого вторжения в районе Идлибской зоны деэскалации. Следует отметить, что турецкое общество к этому не готово.
Исходя из вероятного района ведения операции, в состав группировки ВС Турции могут войти ВВС и сухопутные войска. Подключатся расположенные в зоне деэскалации формирования «умеренных» боевиков. Вероятный состав ВВС, привлеченных к операции, может насчитывать 120-140 самолетов. Группировка сухопутных войск ограничивается оперативной емкостью района и максимально будет составлять армейский корпус с включением в него дополнительно двух бригад: артиллерийской и специального назначения. То есть по численности это может быть соединение в 25-30 тыс. человек, имеющее 200-250 танков, около 500 ББМ и до 300 стволов артиллерии, в том числе 100-120 большой дальности – таких, как САУ Т-155 Firtina и М107. Для ведения операции, с учетом наличия в сирийской армии и у ее союзников эффективных противотанковых средств российского производства (в частности, ПТРК «Корнет»), а также современных Т-90А (их в войсках Асада может быть до 20 единиц) и модернизированных Т-72, турецкое командование укомплектует войска группировки вероятнее всего самыми современными машинами – «Леопард»-2А4 и М60Т. В ее состав могут быть включены еще и основные силы армейской авиации, в том числе до 30 ударных вертолетов. Кроме того на стороне турецких ВС и во взаимодействии с ними из Идлибского «котла» могут действовать более 10 тысяч боевиков.
Этим силам, насколько можно судить по открытым данным, будет противостоять группировка иррегулярных формирований из состава «Хезболлы» и местных ополченцев, включая сирийских курдов, имеющих богатый военный опыт и решимость сражаться против турок до конца, общей численностью до нескольких тысяч человек, а также наиболее боеспособные и технически оснащенные части Сирийской арабской армии (САА). С учетом времени, потребного на создание Турцией группировки вторжения, и возможностей российской космической разведки надо полагать, что САА создаст в районе достаточно мощную группировку. Мы можем оценить ее, зная общий состав САА и процент боеспособных частей при необходимости ведения боевых действий на других направлениях, в 15 тысяч человек, имеющих 100-150 танков, несколько сотен различных типов ПТС, включая ПТРК, до 300 ББМ и 200 единиц различных артиллерийских систем, в том числе несколько десятков РСЗО крупного калибра «Ураган» и «Смерч».
Исходя из вероятного замысла сторон, предположим оперативное построение сил. Турция, вероятнее всего, будет действовать двумя эшелонами. Первый составят исламисты, второй – главная ударная группировка СВ Турции. Кроме того будут выделены оперативные резервы и группировка корпусной артиллерии (включая соединения и части, приданные на усиление). Оборона САА и ее союзников также будет иметь два эшелона.
“Вероятность неблагоприятного для турецкой армии исхода агрессии против Сирии весьма высока”
Анализ вероятного развития наступательной операции турецкой армии и боевых действий сирийцев в обороне показывает, что атакующие понесут существенные потери личного состава и боевой техники. Они могут достигнуть до 35-45% от исходного состава группировки. Потери САА и ее союзников также будут весьма значительными, сопоставимыми с турецкими.
Если не вдаваться в подробности анализа противоборства в воздухе, можно сделать вывод, что турецкие ВВС понесут потери, которые могут оказаться неприемлемыми – от 20 до 30 машин (15-25% от состава привлекаемых сил). Потери сирийской ПВО и ВВС также будут заметными – 18-25% исходного состава.
Вероятность неблагоприятного для турецкой армии исхода операции весьма высока и может достичь 35-40 процентов. Для Эрдогана это будет означать серьезный удар по его положению в турецком истеблишменте, вплоть до новой попытки госпереворота. Таким образом ограниченная операция Анкары в пределах Идлибской зоны чревата неудачей в силу особенностей военно-географических условий и возможностей САА по отражению такой агрессии.
Полномасштабное вторжение турецкой армии на территорию Сирии маловероятно в силу длительного необходимого времени на его подготовку. К тому же вряд ли получится создать необходимые морально-психологические условия в обществе, которое не одобрит начало полномасштабной войны против соседней страны с риском получить противниками Россию и Иран, а также, вероятно, и Китай, ради сомнительной цели спасения нескольких тысяч террористов из Идлибского «котла». При этом турецкое руководство будет отчетливо понимать, что при таком развитии ситуации бойцы РПК, другие сепаратистские курдские группировки, получат современное оружие из Ирана, а может, и из России. И в тылу турецкой армии возникнет новый фронт, уже гражданской войны. А война на два фронта не под силу даже второй по мощи армии НАТО.
Таким образом, можно сделать вывод, что вторжение в Сирию со стороны Турции – весьма сомнительное мероприятие, чреватое высоким риском провала со значительными потерями наступающих войск и авиации. По этой причине Идлибский «котел» вряд ли станет для Анкары casus belli. Вероятнее всего Турции, России и Сирии придется искать новые пути решения проблемы на дипломатическом направлении. И, наверное, единственно реальным выходом может стать честно исполняемый всеми сторонами договор, в соответствии с которым Турция реально выделит умеренную договороспособную оппозицию, которая после разоружения может быть интегрирована в политическое пространство Сирии. А Дамаск пойдет на амнистию участников этих формирований и признание их законных гражданских прав в новой реальности.
Константин Сивков, заместитель президента РАРАН по информационной политике, доктор военных наук
