Боевые действия в Сирии по большей части представляли собой борьбу за населенные пункты, обладание которыми обеспечивало контроль над прилегающими районами. А в горах – за ложбины, перевалы и другие места, дающие те же преимущества. По сути дела война в Сирии свелась к борьбе за обладание отдельными ключевыми точками. Их захват требовал привлечения разнородных сил, где главную роль играли соединения сухопутных войск, поддерживаемых авиацией и тяжелой артиллерией и имеющих на вооружении тяжелую бронетехнику, прежде всего танки.
Первый урок, который стоит извлечь из этой войны: расчет на то, что современную войну, даже очень ограниченную, можно свести к столкновениям легких маневренных групп или действиям авиации («бесконтактная война»), некорректен. Ключевую роль все равно играют сухопутные войска и тяжелая боевая техника. Что говорить о столкновении высокотехнологичных армий. Этот тезис подтверждается опыт других войн, в частности грузино-осетинской 2008 года.
“ Применение высокоточных боеприпасов не дает явного выигрыша по сравнению с более дешевыми неуправляемыми ”
Важная особенность войны в Сирии в том, что в ней у регулярной армии и поддерживающих ее российских ВКС был иррегулярный противник. Это также определило специфические способы и формы применения войск с обеих сторон. Незаконные вооруженные формирования применяли исключительно простые способы, которые не требовали четкого согласования действий разнородных сил и средств. Основу их вооружения составляли легкие системы, определенная часть которых была кустарного производства. Тяжелая боевая техника, несмотря на то, что экстремисты захватили ее в большом количестве, применялась ими мало, что определяется их низкой квалификацией в части эксплуатации, а также отсутствием ремонтной базы, ГСМ и боеприпасов. Из средств управления НВФ располагают в основном мобильной связью. При этом на территории Сирии они до сих пор до конца не разгромлены – спустя почти пять лет с вступления России в войну, сохраняя позиции в Идлибской зоне деэскалации и даже пытаясь контратаковать правительственные войска, порой успешно. Из этого следует извлечь второй важный урок: НВФ, особенно религиозно мотивированные и поддерживаемые извне, – серьезный противник, против которого необходимо находить особые способы борьбы, системы вооружения и специальные войсковые формирования в структуре наших ВС. Выступая первым стратегическим эшелоном агрессора в гибридной войне, НВФ всегда могут получить поддержку регулярных войск, оказавшись перед угрозой полного разгрома, как это имело место в Идлибе, когда наступление сирийской армии было остановлено прямым вмешательством турецких ВС. Это третий важный урок. Однако перед угрозой конфликта с ракетно-ядерной державой – Россией НАТО и США отказали Турции в военной помощи, невзирая на миграционное давление. Анкара в свою очередь прекратила поддержку боевиков. США могли выбить ВКС РФ из Сирии ударом 300–400 «Томагавков» по базе «Хмеймим» и тем самым восстановить свой пошатнувшийся статус мирового гегемона, ради которого и затеяли всю «арабскую весну», – помешал ядерный потенциал нашей страны. Отсюда – четвертый урок: ядерное оружие действует и в конфликтах низкой интенсивности, сдерживая агрессора (в том числе потенциального) от прямого военного вмешательства.
Итоги воздушной войны
Остановимся на особенностях применения отдельных видов ВС. Начнем с авиации. Она действовала в отсутствие у противника средств ПВО средней и большой дальности, при наличии только определенного количества малокалиберной зенитной артиллерии и ПЗРК, в основном устаревших типов и, вероятно, частью неисправных, а также пулеметов, в том числе калибра 12,7–14,5 миллиметра. Этими средствами боевики могли создать угрозу самолетам и вертолетам на высотах до 2–2,5 километра.
 |
| Фото: РИА «Новости» |
Наша авиация, базирующаяся на «Хмеймиме», действовала в основном со средних высот, применяя бомбы свободного падения с использованием системы СВП-22-24, обеспечивающей высокоточное поражение целей. Доля классического ВТО была относительно невелика. При благоприятных условиях наши самолеты работали и с малых высот. Дальняя авиация, представленная Ту-22М3, действовала с больших высот группами по шесть – девять машин. Стратегическая авиация привлекалась эпизодически, в основном парами, применяла КР большой дальности, не входя в воздушное пространство Сирии.
Сирийские ВВС работали парами или звеньями самолетов, чаще Су-22 и МиГ-21, иногда МиГ-29. Использовали в основном неуправляемое вооружение – НУРС и бомбы свободного падения, действуя с малых высот, что объясняет их относительно большие потери от огня ПВО боевиков.
Из анализа применения авиации в сирийском конфликте следует, что неуправляемые авиационные средства поражения (АСП) использовались намного более интенсивно, чем классическое ВТО. Это обусловлено двумя факторами. Первый из них – появление системы, обеспечивающей высокоточное применение бомб свободного падения (СВП-24-22). Второй, более важный, заключается в том, что для поражения площадных целей, подобных опорным пунктам, или подразделений иррегулярных формирований в районах сосредоточения и на марше высокоточные боеприпасы не дают существенного выигрыша по сравнению с более дешевыми (на несколько порядков) неуправляемыми АСП. Последние, и это пятый урок, сохраняют свое значение в современных войнах, особенно когда система ПВО противника подавлена или не существует.
Важные выводы следуют и из опыта ПВО в Сирии. Средства противовоздушной обороны в этом конфликте задействовались достаточно масштабно, что обусловлено активным применением различных СВН «кураторами» террористов, прежде всего США и Израилем. Опыт отражения хорошо организованной ПВО массированных (более ста «Томагавков») ракетных ударов при использовании ранее незнакомых противнику ЗРК и ЗРПК показывает, что система способна не допустить СВН к прикрываемым объектам. Это очень важный шестой урок – правильно организованная система ПВО способна сорвать воздушное наступление противника и ему весьма проблематично подавить такую систему ПВО только силами ВВС, без взаимодействия с другими видами ВС. Это седьмой урок для наших военных, которые имеют на вооружении подобные по характеру полета в районе цели и на траектории в зоне ПВО ракеты типа «Калибр» и Х-101. Для прорыва к цели они будут нуждаться в прикрытии средствами РЭБ. Как еще один урок – восьмой по счету – можно выделить тот факт, что эффективность средств ПВО в решающей мере определяется возможностью всевысотного радиолокационного поля, то есть с нижней границей не более 25–100 метров, в зависимости от рельефа местности. Ключевую роль в создании такого поля играют самолеты ДРЛОиУ, которые определяют эффективность ПВО в целом, позволяя эффективно применять даже устаревшие ЗРК.
Сирийская война продемонстрировала значение в современных условиях БЛА. Они задействовались всеми сторонами конфликта для решения самых разных задач. Российские ВКС и сирийская армия использовали БЛА для разведки и контроля обстановки. Противник предпочитал ударный вариант. При этом турецкие ударные БЛА продемонстрировали высокую эффективность при поражении подвижных и хорошо защищенных целей, таких как танки. Их применение потребовало от командования нашей базы создать мощную систему ПВО для отражения таких ударов. 9-й урок: БЛА стали реальным и весьма эффективным инструментом современной вооруженной борьбы даже в локальных конфликтах (подробнее – «Анка»-разведчица сгинула в Сирии»). Поэтому необходима ускоренная разработка и принятие на вооружение таких систем.
Уроки войны на земле и на море
Сухопутные войска Сирии и ее союзников на завершающем этапе войны действовали в тесном взаимодействии с другими видами ВС, с частями и подразделениями различных правительственных ведомств, местными вооруженными формированиями. Соединения оперативного масштаба – корпуса – составляли ядро разновидовых группировок, ведущих боевые действия по решению задач, имеющих порой стратегическое значение. Однако количество таких соединений было в САА ограничено. Это заставляло перебрасывать наиболее подготовленные части в районы активных боевых действий, а там, где относительно спокойно, оставались менее боеспособные формирования. Что порой становилось причиной потери ключевых населенных пунктов, которые потом приходилось освобождать повторно дорогой ценой. Примером может служить Пальмира. Из этого следует важнейший 10-й урок для Российской армии – в структуре наших ВС необходимо иметь мощный компонент войск территориальной обороны. Численность и задачи допускают и предполагают рассматривать в этом качестве реально возрожденное казачество. Опыт сирийской войны продемонстрировал значение мобилизационного потенциала страны, в частности достаточности обученного резерва, который может быть обеспечен только при наличии значительного призывного контингента и требуемой продолжительности срочной службы. Это 11-й урок сирийской войны для России. Как 12-й надо отметить значение резервов ВВТ и боеприпасов. Потери техники на базах хранения фактически лишили сирийскую армию боеспособности. Ситуация изменилась только после вступления в войну России и начала массовых поставок ВВТ. 13-й урок сирийского конфликта состоит в том, что нам необходимо обеспечить поддержание боевой техники, хранящейся в резерве, в исправном состоянии. С началом военных действий большая часть современных ВВТ в первом стратегическом эшелоне будет выбита, а восполнить их за счет производства проблематично – и сложно, и дорого. В этом случае резервы пусть устаревшей, но боеспособной техники станут спасением. Сирийская война продемонстрировала огромный расход боеприпасов для ведения операции даже армейского масштаба в ограниченном конфликте. Это – 14-й урок. Необходимо экстренно восстанавливать производство боеприпасов.
“ Танк и в современных условиях остается «господином поля боя» ”
Целями операций было, как правило, окружение группировки противника в крупном населенном пункте с последующим принуждением покинуть его без серьезного сопротивления. Это принципиальное отличие от предшествующих войн – ранее почти всегда с окружением противника решалась задача полного разгрома или уничтожения группировки. И 15-й урок, который предполагает осмысление конечной цели операции на окружение противника.
На первых этапах гражданского противостояния в сирийской армии наблюдалось весьма заметное число дезертиров, многие из которых, включая офицеров среднего и младшего звена, составили так называемую Сирийскую свободную армию, ставшую на службу врагам. Причина этого, по мнению авторитетных экспертов, в частности бывших в разное время в Сирии в качестве главных военных советников, – элементы социальной несправедливости в сирийском обществе и коррупция. Это 16-й урок.
Опыт действий сухопутных войск противоборствующих группировок показал, что танки остаются ключевым элементом в системе вооружения. Они обладают наибольшей боевой устойчивостью среди всех образцов боевой техники СВ даже в условиях полного господства авиации противника в воздухе. Российские Т-90 и Т-72Б3 демонстрировали высокий уровень защищенности от самых современных ПТС, включая американский ПТРК «Тоу-2». 17-й урок сирийской войны в том, что танк и в современных условиях остается «господином поля боя».
Сирийский флот в войне себя не проявил. Это понятно – его корабельный состав не располагает вооружением, способным эффективно отработать по незаконным вооруженным формированиям, тем более в глубине территории.
Российский ВМФ оказал заметное влияние на ход боевых действий в Сирии, решая две основные задачи: доставка морским путем вооружения, боеприпасов, ГСМ и других материально-технических средств в необходимом объеме для ведения с намеченной напряженностью боевых действий нашей авиационной группировкой, а также сирийской армии в соответствии с общим планом применения войск, нанесение ударов КР «Калибр» по особо важным объектам террористов. Всего силами флота применено около 180 КР. Объектами воздействия, как правило, были относительно небольшие по площади цели типа компактно расположенной группы зданий или прочного (железобетонного) сооружения. То есть в основном пункты управления оперативного и стратегического звена террористов, склады вооружения и боеприпасов центрального подчинения или предприятия по ремонту боевой техники. Это скромный вклад в общую победу, если учесть, что авиация поразила почти на два порядка больше различных объектов.
Весьма важным было участие в боевых действиях в Сирии ТАКР «Адмирал Кузнецов», авиация которого внесла определенный вклад в разгром боевиков. Всего за время нахождения в районе боевого предназначения корабельной авиацией было выполнено около 420 вылетов для ударов по объектам боевиков, в том числе около 120 ночью. Уничтожено около 400 объектов – в разы больше, чем ракетным оружием кораблей и подводных лодок за весь конфликт. Однако при этом более 2/3 боевых вылетов было выполнено с наземного аэродрома. И потери авиагруппа понесла существенные – два самолета из 14. Оба были потеряны в результате технических проблем и недостаточной выучки личного состава. 18-й урок для российских ВС – ракетами, сколь бы совершенны они ни были, решать весь спектр задач поддержки приморского фланга армии невозможно. Точечно поражаются только особо важные объекты. А для подавления войск противника необходима авиация. В удаленных районах – корабельная. Для этого нужны авианосцы. Представим себе: если бы в Сирии не осталось бы авиабазы, на которую можно посадить авиагруппу наших ВКС, чем бы мы тогда смогли помочь нашим друзьям. Поэтому 19-й по счету, но первый по важности для меня как морского офицера урок состоит в том, что никакие корабли других классов заменить авианосец даже в таких конфликтах не могут, сколь много бы их ни было. России необходим авианосный флот, хотя бы в минимальном количестве, для защиты жизненно важных интересов во всех возможных конфликтах и для демонстрации силы. С этим же связан и 20-й урок – полеты с палубы авианесущего корабля требуют от летчиков и обеспечивающего персонала особых навыков и выучки с превосходством над «сухопутными» коллегами на порядок. Поэтому подготовке корабельных пилотов и личного состава авианосца должно уделяться особое внимание.
Однако главным вкладом нашего ВМФ была именно своевременная доставка материально-технических средств в Сирию, без чего ни наша авиационная группировка, ни тем более правительственная армия вести боевые действия вообще не могли бы. Сил вспомогательного флота для переброски потребных объемов грузов не хватило, и ВМФ РФ был вынужден арендовать суда гражданских компаний. 21-й урок: Россия должна иметь мобилизационный резерв судов гражданского флота, позволяющий гарантированно в требуемые сроки нарастить грузоподъемность транспортного флота ВМФ РФ до необходимых объемов. То же самое с авиацией, где ситуация еще хуже, ведь у российских компаний лайнеры средней и большой вместимости почти на сто процентов иностранного производства, что сильно ограничивает их мобилизацию в интересах ВС РФ. А возможности российской ВТА недостаточны даже для того, чтобы обеспечить боевую деятельность хотя бы такой группировки, как на авиабазе «Хмеймим». Поэтому 22-й урок сирийской войны в том, что Россия должна иметь государственную авиакомпанию масштаба «Аэрофлота» или S7, укомплектованную самолетами только отечественного производства.
В качестве уроков можно назвать и вопросы информационного, идейного, экономического, других видов противоборства. Сирийская война материала для такого анализа дает более чем предостаточно.
Констатируем: сирийский конфликт дал много важных уроков для нашей страны. Необходимо их учесть и как можно скорее, чтобы не оказаться в положении царского правительства в годы Русско-японской войны, которое не сумело сделать выводы из опыта локальных столкновений предшествующих лет, технического оснащения и направленности боевой подготовки иностранных флотов и армий, в частности японской, что стало причиной тяжелейшего поражения, сдетонировавшего Первой русской революцией.
