Анализ развития военно-политической обстановки свидетельствует, что серьезная угроза будет исходить от нестабильности в Анатолийско-Кавказском районе, в первую очередь от грузино-абхазского, грузино-осетинского и армяно-азербайджанского конфликтов. Их неурегулированность ведет к сохранению в южноевропейской зоне опасных и устойчивых очагов напряженности. Будет продолжаться и внутренний вооруженный конфликт на Востоке Украины.
Бывший союз нерушимый
Исходя из этого можно полагать вероятным возникновение в среднесрочной перспективе вооруженных конфликтов между Грузией – с одной стороны и Абхазией и Южной Осетией – с другой. Ключевым условием их возникновения будет приход к власти радикального националистического руководства в Грузии, а также открытая поддержка его агрессии со стороны США и других стран НАТО. Втягивание России в этот конфликт практически неизбежно. Вероятно, конфликт начнется масштабным вторжением заранее подготовленной группировки. Хотя есть вероятность и того, что ему будет предшествовать период «гибридного противоборства» в виде активизации «пятой колонны» в Южной Осетии и Абхазии – работа в этом направлении идет активная. Численность противоборствующих группировок может составить 3000–7000 человек с каждой из сторон. В этих конфликтах будут применяться исключительно обычные виды вооружения с преобладанием значимости сухопутных войск. Основными формами, вероятно, будут наступательные и оборонительные действия тактических соединений, действующих на изолированных направлениях. Общая продолжительность такого конфликта может лежать в пределах от нескольких дней до месяца и более. Втягивание в конфликт крупных контингентов регулярных войск США или иных стран НАТО маловероятно в силу опасности перерастания его в крупномасштабную войну России и ее союзников со странами НАТО. В целом развитие такой ситуации в среднесрочной перспективе небольшая.
“ С возникновением угрозы перехода США к применению ядерного оружия наша страна, опираясь на положения «Основ государственной политики в области ядерного сдерживания», может заявить о решимости применить против агрессора тактическое ядерное оружие ”
Есть вариант возникновения конфликта между Арменией и Азербайджаном за Нагорный Карабах (написано накануне 27.09.2020 – Прим. ред.). Условием этого может стать либо достижение одной из сторон военного превосходства, либо поддержка такой акции со стороны третьих стран, в частности США или Турции, либо серьезная дестабилизация ситуации в Армении. Втягивание России в этот конфликт надо полагать маловероятным. Поводом для него может стать локальное столкновение на границе. Численность группировок – до двух-трех дивизий и бригад с каждой стороны. Основу вооруженного противоборства составят боевые действия сухопутных войск, при этом азербайджанская сторона, обладая превосходством в воздухе, будет активно использовать боевую авиацию. Общая продолжительность такого конфликта может лежать в пределах от нескольких дней до месяца и более. Вероятна интернационализация конфликта с втягиванием Турции, но исключительно составом ограниченных сил специального назначения.
На Украине внутренний вооруженный конфликт может завершиться только с падением радикальной националистической элиты, ориентированной на Запад. До этого вооруженное противостояние продолжится в вялой форме – систематическими обстрелами ВСУ территорий ДНР и ЛНР. Будет нарастать диверсионная деятельность украинских сил специальных операций на территории этих республик, направленная против лидеров сопротивления. Вероятны локальные активные боевые действия силами до двух батальонов. Крупномасштабные боевые действия возможны лишь при особо сильном обострении внутриполитической ситуации на Украине при непосредственной угрозе правящему там режиму в качестве способа отвлечения внимания населения от внутренних проблем.
Есть еще одна крайне опасная для России точка в этом регионе. Это Приднестровье – ПМР. В этой непризнанной республике проживают около 200 тысяч граждан России – половина населения республики, а также располагается российская военная база с огромными запасами вооружения, оставшаяся с советских времен. ПМР зажата между Украиной, враждебной России, и Молдовой, считающей Приднестровье своей частью. В этих условиях весьма велик риск полной блокады ПМР, которая поставит Россию перед необходимостью вмешаться для спасения своих граждан, что чревато войной с Украиной или Молдовой с чрезвычайно вероятным втягиванием в нее сил НАТО. Возможность такого развития ситуации в среднесрочной перспективе при существующих тенденциях можно оценить как умеренную. В этой войне со стороны ПМР будут действовать полный состав ее ВС – около пяти тысяч человек, а со стороны России должны будут привлечены основные силы ЧФ (в том числе полк морской пехоты), группировка ВКС и ПВО в Крыму, а также до дивизии Сухопутных войск. Со стороны Украины и Молдовы в ход пойдут основные боеспособные части в общей сложности до 20 тысяч человек. НАТО окажется представлено силами флотов стран черноморского бассейна – членов альянса, а также основных сил 6-го флота США в составе до двух авианосцев с кораблями охранения, в том числе до двух КУГ из эсминцев и крейсеров, развернутых в Черном море. Такой конфликт может отличаться исключительной интенсивностью ведения боевых действий преимущественно воздушно-морского характера. Продолжительность его будет недолгой – от нескольких дней до двух недель. Риск военного поражения России в этом конфликте велик.
Возможность применения ядерного оружия в перечисленных конфликтах на территориях постсоветских государств возникает только при условии втягивания в них США и других стран НАТО. Однако риск того, что дело дойдет до такого, крайне мал, поскольку в этом случае опасность эскалации конфликта в полномасштабный ядерный окажется очень высокой. Если же все-таки ядерное оружие пойдет в ход, то лишь единичными ударами ядерных боеприпасов особо малой мощности с последующим ускоренным прекращением вооруженной борьбы в целом.
Ближний и Средний Восток
На юге главные источники военной опасности связаны с нестабильностью обстановки в центрально-азиатских государствах СНГ – прежде всего межгосударственными и внутригосударственными противоречиями в Таджикистане, Киргизии и Узбекистане на почве этнических и религиозных проблем, в Ираке, в продолжающихся войнах в Сирии и Афганистане, а также из-за нарастания военной напряженности между США и Ираном, а также в отношениях между Индией и Пакистаном.
Гражданские войны в Сирии и Афганистане будут продолжаться еще достаточно длительное время – от нескольких месяцев до нескольких лет. Нескоро наступит стабильность и в Ираке. Не разрешена курдская проблема, которую пытаются использовать в своих интересах США. Продолжается вмешательство Америки и их союзников в сирийскую войну. Дальнейшее усиление позиций в этом регионе России и Ирана будет способствовать наращиванию военной активности США, Израиля и их арабских союзников.
Пока военная активность США в Сирии носит достаточно ограниченный характер, однако риск полномасштабного вторжения сохраняется. Причиной такого развития ситуации может стать наращивание иранского присутствия, особенно в южных районах Сирии. В таком случае возможна полномасштабная агрессия против Сирии со стороны США, Израиля и их союзников. Численность группировки ВС США может составить до одного-двух авианосцев с 10–15 надводными кораблями и 5–8 подводными лодками, до одного авиакрыла тактической авиации (с применением до 300–400 СКР «Томагавк») и до одной-двух дивизий сухопутных войск или морской пехоты с соответствующим обеспечением. К боевым действиям будет привлечена группировка израильского ЦАХАЛ. Эти силы проведут воздушную наступательную операцию с последующими действиями сухопутной группировки. Общая продолжительность первой такой операции может составить до одного месяца. Вероятность такого развития ситуации в настоящее время можно признать крайне низкой, как и возможность использования ядерного оружия – истощенная Сирия не сможет оказать серьезного сопротивления агрессору. Даже втягивание России в этот конфликт, учитывая его удаленность и изолированность от территории нашей страны, а также ограниченные возможности нашего ВМФ по обеспечению действий нашей группировки не станут поводом для применения США и их союзниками ядерного оружия. А ради спасения режима Башара Асада и своей базы в Сирии руководство России тоже вряд ли пойдет на применение ядерного оружия.
Также существует вероятность агрессии США, Израиля, стран НАТО и их союзников против Ирана. В случае такого развития ситуации получится достаточно масштабная локальная война. Для достижения успеха США и их союзникам потребуется создать группировку авиации общей численностью не менее 1000–1500 машин, в том числе до 400 самолетов авианосной авиации и до 40–50 стратегических бомбардировщиков, задействовать основные силы своего флота – до 7–8 авианосцев, 35–40 надводных боевых кораблей и подводных лодок, а также сухопутную группировку численностью до 300 тысяч. Кроме этого, вероятно будет выделено от 1500 до 2500 крылатых ракет, в основном для стратегической авиации и флота. Условием возникновения такой войны станет возобновление ракетно-ядерной программы Ирана или начало военного конфликта Ирана с одной из ведущих стран Персидского залива, вероятнее всего, с Саудовской Аравией. По продолжительности такая война составит несколько месяцев. Ее завершение возможно либо после разгрома основных группировок ВС Ирана со сменой политического режима в стране, либо отказом США от продолжения войны в результате существенных потерь и массовых протестов американского населения. Риск втягивания России в этот конфликт следует признать умеренным, поскольку появление у наших границ враждебного государства, в который может превратиться Иран по итогам вторжения, для нас абсолютно неприемлемо. В этой войне риск перехода США и Израиля к применению ядерного оружия надо признать относительно высоким. Во-первых, обычными вооружениями разрушить ключевые объекты иранской ядерной программы, размещенные в скальных укрытиях, невозможно. Во-вторых, мощь иранских ВС, в частности системы ПВО и ракетного потенциала. Поэтому для подавления наиболее сильных группировок ВС Ирана может потребоваться ядерное оружие, и это скорее всего произойдет после масштабной провокации с применением неядерного ОМП против населения прилегающих к Ирану стран или против отдельных частей американской армии, по итогам которой после непродолжительной информационной кампании будет нанесено несколько одиночных ядерных ударов с использованием БРПЛ «Трайдент-2D5», БРСД Израиля и самолетов тактической авиации с применением ядерных бомб с минимальными установками мощности взрыва по ключевым объектам ядерного комплекса Ирана и его наиболее мощным группировкам войск. Если этих ударов окажется недостаточно, возможно повторение в более крупном масштабе с поражением уже не только чисто военных объектов, но и отдельных административно-политических центров. Учитывая важность для безопасности России сохранения дружественного Ирана, а также экологические последствия ядерных бомбардировок вблизи наших границ, вероятность вмешательства России в этот конфликт, особенно в случае угрозы перехода агрессора к применению ядерного оружия против Ирана, весьма велика. Первоначально это может быть чисто дипломатическая поддержка с последующим переходом на оказание военно-технической помощи. А с возникновением угрозы перехода США к применению ядерного оружия наша страна, опираясь на положения «Основ государственной политики в области ядерного сдерживания», может заявить о решимости применить против агрессора тактическое ядерное оружие, подкрепив это заявление в самом крайнем случае демонстративным ударом по незаселенным районам. Однако такой шаг надо полагать маловероятным.
Азия и Африка
Будет нарастать риск вооруженных столкновений в Африке, продолжаться война в Йемене на юге Аравийского полуострова. Эти конфликты в своей геополитической основе будут иметь противоборство за влияние в этом регионе Саудовской Аравии и США – с одной стороны и Китая с Ираном – с другой. Непосредственной основой и условием возникновения войн в этом регионе станет наличие серьезных внутренних противоречий, главным образом этических и религиозных, которые будут использоваться внешними игроками для расширения зон своего влияния. То есть можно говорить, что войны в этих странах получат преимущественно гибридный характер – противоборствующие на африканском пространстве геополитические игроки станут использовать внутренние силы этих стран для захвата влияния в них. Вероятность втягивания РФ в эти конфликты, учитывая невысокий уровень политической и экономической вовлеченности России в процессы на этом континенте, на среднесрочной перспективе следует полагать низкой. Тем не менее расширение деятельности российского бизнеса в этом регионе может привести к тому, что нашей стране потребуется защитить силой оружия законные интересы наших компаний и отдельных граждан. Российское вмешательство в такие конфликты скорее всего осуществится по большей части силами ограниченных по численности группировок ВВС и ВМФ. Основной формой вооруженного противоборства будут боевые действия иррегулярных формирований, действия тактического масштаба регулярных войск и отдельные удары авиации и флота. Интенсивность боевых действий, вероятнее всего, окажется относительно низкой. По продолжительности такие военные конфликты могут быть как краткосрочными – несколько суток, так и относительно продолжительными – от нескольких месяцев до нескольких лет.
Война в Афганистане будет продолжаться еще длительное время, что обусловлено неготовностью США признать свое поражение в этой войне и покинуть страну, без чего национальное примирение невозможно. На этом фоне следует ожидать дальнейшей активизации попыток проникновения в этот регион радикальных исламистских организаций из арабских стран и Африки, в частности из Сирии и Ирака, по мере разгрома действующих здесь террористических организаций. Это будет приводить к нарастанию масштабов военного противостояния в самом Афганистане, а также экспорта новой волны исламского радикализма в сопредельные государства Центральной Азии – бывшие республики СССР. Нестабильная социально-политическая и экономическая ситуация в этих странах в сочетании с глубокими этническими и религиозными противоречиями создает благоприятную базу для возникновения в них вооруженных конфликтов, главным образом внутренних. Ситуация будет усугубляться стремлением США сорвать или затруднить создание и нормальное функционирование «Нового шелкового пути», ограничить российское и китайское влияние в этих регионах. По своему характеру и источникам эти конфликты будут похожи на те, которые были рассмотрены применительно к Африке. Вероятность втягивания в эти конфликты Россию, связанную с этими странами Договором о коллективной безопасности, чрезвычайно высока, даже практически неизбежна. Нельзя полностью исключить втягивания и Китая, который уже достаточно основательно внедрился в экономику среднеазиатских республик. Российское участие в этих конфликтах может быть представлено военной базой с несколькими тысячами человек личного состава, с вероятным ее усилением: до одной бригады сил специального назначения и до двух-трех эскадрилий авиации.
Переход к применению ядерного оружия в рассмотренных конфликтах в Африке и среднеазиатских республиках бывшего СССР надо полагать практически невероятным, поскольку нет ни военно-стратегических, ни военно-политических предпосылок для такого шага. А вот в Афганистане это может произойти, если американское военно-политическое руководство примет решение любой ценой сохранить и упрочить свое положение в этой стране. В этом случае существует вероятность, что для уничтожения баз и группировок афганских моджахедов и талибов в горных массивах, где обычные боеприпасы малоэффективны, ВС США могут пойти на нанесение одиночных ядерных ударов по сильно защищенным объектам, расположенным в скальных укрытиях. Для этого скорее всего могут быть применены высокоточные ядерные бомбы с самолетов тактической, палубной или стратегической авиации. Хотя нельзя исключать возможность использования БРПЛ. Россия в этом случае, вероятнее всего, ограничится дипломатическими демаршами, поскольку непосредственной угрозы национальным интересам и экологии нашей страны такие действия в явной форме не несут.
Продолжение следует.
