Большое сосредоточение в эпоху самоосознания

Для новой Концепции внешней политики Российской Федерации, подписанной президентом Путиным 31 марта 2023 г., вполне уместен эпиграф. Возможно, даже два.

Самодержце Всероссийской, урождённой немке Екатерине II приписывается фраза: «Россия сама есть вселенная и никто ей не нужен». Иное, не менее теософское наблюдение принадлежит ещё одному немцу, русскому генерал-фельдмаршалу, реформатору флота Христофору Миниху, который сказал: «Россия управляется непосредственно Господом Богом. Иначе невозможно представить, как это государство до сих пор существует».

Для иностранцев на службе России ёмкие наблюдения были отнюдь не редкостью. Воспитатель Александра I Фредерик Лагарп писал своему венценосному собеседнику: «Когда действует Россия независимо, Государь держится гордо и величественно, и сами противники её вынуждены сие признавать в глубине души. Они Россию уважают и боятся; видят в ней тёмную тучу, скрывающую в недрах своих град, молнии и смертоносные потоки, кои в воображении ещё страшнее кажутся, чем на деле».

В отношении российских внешнеполитических документов часто можно встретить изрядную долю скептицизма: изобилуют общими местами, необоснованными пожеланиями, да и в целом скучны; более фиксируют фактическое положение дел, нежели определяют движение в конкретном направлении. Не задают сетку координат, а скорее показывают местоположение государства в уже сформировавшемся западоцентричном, а во многом даже атлантическо-ориентированном пространстве.

Новая Концепция в этом смысле сильно отличается. Она действительно самобытна и структурно выдержана. Хотя и звучат мнения, что документ страдает определённой степенью «прожектёрства», нельзя не отметить, что он устремлён в перспективу, которую ответственные за проведение внешней политики ведомства пытаются наметить и обрисовать.

Прежде всего обращает на себя внимание то, что документ этот не только (а, возможно, и не столько – как посмотреть) практический, но и идеологический. К идеологическому наполнению в официальных документах зачастую относятся с лёгкой долей недоумения, однако в условиях, когда и мировая политика, и экономика в значительной степени обуславливаются чисто идеологическими установками и максимами, это было неизбежно. И для стратегического документа, которым является Концепция, – это благо.

Можно зафиксировать, что – по крайней мере в вопросе внешнеполитического планирования – произошёл отход от традиционного для последних тридцати лет взгляда «Россия – это молодое государство».

Уже в преамбуле заявляется, что Россия опирается на свой «более чем тысячелетний опыт самостоятельной государственности, культурное наследие предшествовавшей эпохи». Подчёркивается (пожалуй, впервые в доктринальных документах такого уровня) и правопреемственность с СССР, чего на протяжении долгих лет избегали.

У Концепции, несмотря на анонсированный в преамбуле миролюбивый характер внешней политики, выраженный антизападный уклон. Вернее, даже антиколоникальный. Много внимания уделяется вопросам развития отношений со странами «глобальной периферии» – Африка, Латинская Америка, исламский мир. Хотя само слово «колониальный» употребляется в документе всего пару раз. Неоднократно подчёркивается, что существующая сегодня (а, вернее, согласно духу и букве Концепции, уже отживающая свой век) неравновесная модель международных отношений построена на эксплуатации «глобальной периферии» развитыми странами, которые благодаря такому подходу получили несправедливые преимущества в развитии. А как раз формирование «справедливого мироустройства» является если и не главной, то точно первой из заявленных целей Концепции.

Игра в игру в имитацию

Илья Фабричников

Доверие как важнейший инструмент отладки международных отношений утрачено окончательно. Хотя бы потому, что доверие – удел равных. Вряд ли европейский бюрократический истеблишмент и уж тем более любая американская администрация полагают вчерашний, сегодняшний и, вероятно, завтрашний Кремль равным себе.

Подробнее

Из Концепции в принципе исчезли глобальные задачи, к решению которых нужно подходить сообща, всем мировым сообществом. Пропало и само мировое сообщество, оно как бы вынесено за скобки. Вместо него теперь региональные государства-лидеры. Запад (США прежде всего) заявлен проектором гегемонии. Отмежевание от гегемона будет происходить с использованием Россией «всех имеющихся средств». При этом даже на уровне Концепции Запад врагом не объявляется. Согласно тексту документа, врагов у России как таковых нет (возможно, таких формулировок было решено избегать в принципе, в пику американским доктринальным документам), есть только интересы.

Противостояние с Западом в тексте Концепции вообще описано достаточно своеобразно. Роль США в мировой архитектуре не только не отрицается – ей отдаётся должное, у неё есть своё объективное место, и в целом «Российская Федерация заинтересована в поддержании стратегического паритета, мирном сосуществовании с США и установлении баланса интересов между Россией и США с учётом их статуса крупнейших ядерных держав, особой ответственности за стратегическую стабильность». Но самоцелью российских внешнеполитических устремлений такой подход уже не является. Как и выстраивание отношений с Великобританией, Канадой и Австралией. Про них в документе говорится достаточно жёстко-конфронтационно: «Отношения с другими англосаксонскими государствами Российская Федерация намерена выстраивать в зависимости от степени их готовности отказаться от недружественного курса в отношении России и уважать её законные интересы».

Вообще, показательно, что в документе конкретно упоминаются лишь некоторые страны. Их список весьма компактен и, видимо, взвешен: Белоруссия, Бразилия, Венесуэла, Египет, Индия, Иран, Китай, Куба, Никарагуа, Саудовская Аравия, Сирия, Турция. Возможно предположить, что это наши основные собеседники на современном этапе международных отношений. С ними отношения, вероятно, будут носить стратегический и перспективный характер – в силу сложившегося за последние десятилетия характера отношений и географии. С остальными – по-деловому, тактически, по ситуации.

Стоит отдельно отметить, что ожидаемого многими крена в сторону какого-то нового «гегемона» в Концепции нет.

Ключевые страны-партнёры представляются региональными точками приложения усилий, через них предполагается выстраивать отношения и с их соседями, со-участниками по строительству нового пространства для сотрудничества.

Обращает на себя внимание роль, которая отводится собеседникам в Европе. Европейцев планируется «принуждать» – создавать условия – «к прекращению недружественных действий, к полному отказу этих государств и их объединений от антироссийского курса (в том числе от вмешательства во внутренние дела России), а также для их перехода к долгосрочной политике добрососедства и взаимовыгодного сотрудничества с Россией». Процесс этот, судя по всему, будет небыстрым прежде всего, согласно Концепции, из-за позиции Соединённых Штатов. Перспективным российская Концепция считает вовлечение Европы когда-нибудь в будущем в Большое евразийское партнёрство. Это, кстати, новое понятие в российских доктринальных документах, которое, видимо, получит дальнейшее развитие. Оно предполагает широкие интеграционные процессы между ШОС, ЕАЭС, АСЕАН и «Поясом и путём», в том числе и за счёт формирования новых транспортных коридоров.

Роль ООН в документе жёсткой ревизии не подвергается. Между строк сквозит сожаление по поводу утраты былой роли Организации Объединённых Наций (что день ото дня всё более очевидно). Тем не менее положение РФ в Совбезе ООН продолжает считаться одним из важнейших, системообразующих элементов меняющегося мира. Как, кстати, и ОБСЕ, которая упомянута в качестве «перспективного» диалогового формата. Хотя к качеству этого формата вопросов больше, чем ответов на них.

Из интересных особенностей документа – зелёная повестка в её внедрённом Западом понимании для России более не актуальна. Это не значит, что РФ отказывается от сохранения природы и поддержания экологического баланса. Речь скорее идёт об отказе от повсеместного внедрении ESG-повестки, наносящей ущерб национальным экономическим интересам.

Отдельно обращает на себя внимание и частотность отсылки к 51 статье Устава ООН – о применении военной силы: «Использование Вооружённых Сил Российской Федерации может быть направлено, в частности, на решение задач по отражению и предотвращению вооружённого нападения на Россию и (или) её союзников, по урегулированию кризисов, по поддержанию (восстановлению) мира в соответствии с решением Совета Безопасности ООН, других структур коллективной безопасности с участием России в их зоне ответственности, по обеспечению защиты своих граждан, находящихся за рубежом, по борьбе с международным терроризмом и пиратством».

Что может говорить о том, что военная сила во внешней политике РФ использоваться будет по ситуации. А ситуации могут быть разными.

Сама по себе Концепция – документ крепкий, всесторонний и местами беллетристически-захватывающий – важный шаг. Но любую «экспортную» идеологию, а Концепция, как сказано выше, документ во многом идеологический, важно подтверждать качественным внутренним наполнением, коррекцией общественного строя. Пока же в этой части наблюдается определённый диссонанс. Кроме того реализация этого доктринального документа во всей его полноте, вероятнее всего, потребует серьёзного переосмысления в работе всех российских внешнеполитических ведомств и служб, переоценки показателей эффективности их деятельности, в подходах к комплектации росзагранаппарата, смещении акцентов в формировании штатов росзагранучреждений, более проактивного подхода в реализации внешнеполитической линии, более тесной координации между различными ведомствами за счёт устранения межведомственной конкуренции.

Заявка, вне всяких сомнений, амбициозная, соответствующая ситуации. Выполнимая ли – покажет только время. Предыдущая Концепция – 2016 г. – так и не состоялась. Главное в деле реализации установок – не полагаться всецело на Бога по заветам фельдмаршала Миниха.

Двойственность однозначности, многогранность однобокости

Илья Фабричников

Мюнхенская конференция по безопасности сегодня представляет собой сложный пропагандистский инструмент, задача которого – не разбираться в сложностях окружающего его мира, а транслировать единственно верную точку зрения, какой бы противоречивой она ни была, для демонстрации всеохватной поддержки единой политической линии.

Подробнее

Источник Source

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *