Являются ли гарантии автоматическими?

Неотъемлемой частью холодной войны было формирование военно-политических блоков в разных частях мира. В их основе лежал принцип коллективной безопасности, предполагающий, что участники союза отказываются от применения силы в отношениях друг с другом и соглашаются оказывать помощь любому государству-участнику, подвергшемуся нападению извне.

Дискуссионным остаётся вопрос, когда и в какой форме жертве агрессии может быть предложена помощь. Иными словами, являются ли гарантии безопасности автоматическими и предполагают ли они немедленный военный ответ. С момента создания Организации Североатлантического договора (НАТО) тема гарантий играла важную роль в отношениях Соединённых Штатов и их европейских союзников.

Начало блоковой политики США

Вторая мировая война разрушила политику изоляционизма, которая долго определяла характер действий Соединённых Штатов на мировой арене. По мере того, как верх брали силы, выступавшие за ревизию рузвельтовского внешнеполитического курса, Вашингтон вставал на путь учреждения военно-политических союзов в Старом и Новом свете. Механизм был отработан в Западном полушарии. Если до начала Второй мировой военные планы США охватывали в основном район Карибского моря (стремление обезопасить зону Панамского канала и сохранить здесь контроль над добычей нефти), во время войны американские военные уделяли всё большее внимание и крупным странам Латинской Америки, таким как Мексика и Бразилия. Одновременно поставлена задача заложить основы для постоянного сотрудничества вооружённых сил американских государств. Так во внешней политике Соединённых Штатов произошёл важный поворот к участию в военных союзах в мирное время.

Проект межамериканского договора об обороне Западного полушария президент Гарри Трумэн и лидеры Конгресса одобрили в конце 1945 г., после чего ряд проектов, включая американский, рассмотрел руководящий совет Панамериканского союза, где США играли ведущую роль[1]. 2 сентября 1947 г. на конференции министров иностранных дел Западного полушария в Рио-де-Жанейро подписан межамериканский договор о взаимной помощи (пакт Рио-де-Жанейро). В процессе работы уточнялись понятия, которые затем вошли в документы подобного рода («внутренняя» и «внешняя» угроза, «зона обороны», характер принимаемых санкций и т.д.). Принцип коллективной безопасности зафиксирован в третьей статье: вооружённое нападение на какое-либо американское государство будет рассматриваться как нападение на весь континент[2].

Но Вашингтон предпочитал избежать конкретного определения акта агрессии, чтобы получить право произвольного толкования, которое допускало вмешательство в дела латиноамериканских государств в случае «внутренней агрессии».

Латиноамериканские государства высказали опасения, что они могут быть втянуты в военный конфликт помимо своей воли. Например, представитель Аргентины поинтересовался: означает ли отказ США определить понятие «агрессия», что нападение на американского солдата в американской зоне оккупации в Германии будет считаться атакой на все страны Америки? Представитель делегации Соединённых Штатов пояснил, что нападение на американские войска вне «зоны обороны» (в которую включалась обширная территория в Западном полушарии) будет обязывать лишь к консультациям[3]. Компромиссная формулировка предусматривала, что каждая страна вплоть до решения Консультативного органа могла сама решать, какие меры она способна принять в осуществление обязательства оказать помощь жертве агрессии.

Формирование системы военно-политических блоков продолжилось в Европе. 4 марта 1947 г. в Дюнкерке подписан англо-французский договор «о взаимной помощи в случае возрождения германской агрессии»[4]. Англо-французский союз мог быть расширен за счёт заключения подобных соглашений с другими странами, ответственными за действия в отношении Германии, о чём говорилось в преамбуле. Скрытая антисоветская направленность проявилась позднее в связи с усилиями Великобритании по созданию западной системы безопасности[5]. Дюнкеркский договор стал лишь символическим выражением англо-французского союза. Обязательства взаимной обороны изложены на бумаге, но не закреплены переговорами по военным вопросам.

Соединённые Штаты подталкивали западноевропейские страны к формированию коллективной системы безопасности. Инициативу взяла на себя Великобритания. Британский министр иностранных дел Эрнест Бевин начал прорабатывать планы образования многостороннего союза западных держав с конца 1947 года. Во время лондонской сессии Совета министров иностранных дел (ноябрь-декабрь 1947 г.) он посвятил в свои планы французского министра иностранных дел Жоржа Бидо и государственного секретаря США Джорджа Маршалла. Бидо предложил заключить союзный договор с Бельгией по примеру Дюнкеркского, Бевин же выступал за создание многостороннего союза Англии и Франции со странами Бенилюкса в качестве ядра будущего Западного союза[6].

Учитывая слабость послевоенной британской экономики, сама Великобритания не была готова взять на себя функции гаранта европейской безопасности. Эту роль Бевин отводил Соединённым Штатам. Британский министр предложил госсекретарю Маршаллу свои услуги в качестве инициатора создания военно-политического союза в Европе и обратился с просьбой к Вашингтону поддержать создаваемый альянс, поскольку без этой поддержки он терял смысл[7]. Маршалл одобрил британское предложение, но заявил, что в ближайшем будущем предпринять ничего не сможет, поскольку «занят протаскиванием через Конгресс плана Маршалла»[8]. Тем самым Вашингтон оставил за собой право занять независимую позицию в отношении заявленных планов. 22 января 1948 г., выступая в палате общин британского парламента, Бевин предложил начать переговоры о создании блока безопасности с Францией и странами Бенилюкса. Дюнкеркский договор и договоры со странами Бенилюкса должны были составить ядро Западного союза, к которому затем могли присоединиться другие европейцы.

Госдепартамент США в целом благожелательно отнёсся к идеям Бевина, но высказал ряд замечаний. Во-первых, «дюнкеркская формула», направленная против Германии, противоречила сложившемуся к тому времени убеждению, что угроза европейской безопасности исходит с Востока. Во-вторых, Бевин имел в виду серию двусторонних договоров со странами Бенилюкса. В таком варианте цепь договоров замыкалась на Англии. Соединённые Штаты, вступая в союз, были бы вынуждены согласовывать действия с Лондоном. Более привлекательной для Вашингтона выглядела модель межамериканского договора о взаимной помощи (пакта Рио-де-Жанейро)[9].

Тему создания военно-политического блока в Европе затронули в американском Конгрессе на слушаниях по плану Маршалла, проходивших в январе-марте 1948 года. В обеих палатах обсуждались не только экономические, но политические и военные цели плана. Многие конгрессмены не верили в успех программы экономической помощи, не подкреплённой политическими и военными мерами. Во время слушаний, на участников которых большое впечатление произвёл коммунистический переворот в Чехословакии в феврале 1948 г., предлагалось не ограничиваться наращиванием мощи самих США, но также способствовать укреплению сил союзников. Для этого план экономического восстановления Европы предлагалось дополнить военной помощью странам-участницам, либо же вообще заменить его специальной военной программой. Конгрессмены соглашались, что план Маршалла – не только экономическая программа, его цель – подтолкнуть страны Западной Европы к созданию экономического, политического и военного блока[10].

17 марта 1948 г. подписан Брюссельский договор о создании Западного союза (Организация Брюссельского договора, Брюссельский пакт). В преамбуле упоминалась угроза германской агрессии, однако в основной статье – «вооружённая агрессия в Европе» вообще (в качестве таковой подразумевалась возможная атака СССР). В случае вооружённого нападения на одного из участников союза остальные брали обязательство оказать ему военную и иную помощь (ст. 4). Руководство Западным союзом возлагалось на консультативный совет в составе министров иностранных дел стран-участниц и постоянно действующий военный комитет, представленный министрами обороны соответствующих стран[11]. Организационная структура союза впоследствии использовалась при создании руководящих органов НАТО.

От Западного союза к Атлантическому альянсу

Незадолго до подписания Брюссельского договора (11-12 марта 1948 г.) правительства США, Великобритании и Канады согласовали решение начать переговоры по учреждению Атлантического пакта[12], после чего президент Трумэн публично поддержал создание Западного союза. Вашингтон был готов оказать его участникам военную помощь, если европейцы ускорят создание военной организации Западного союза. На фоне обострения ситуации в Берлине участники Западного союза призывали американцев решить, какую именно военную помощь они могут оказать европейским государствам, а также демонстрировали готовность начать переговоры о дальнейших шагах по укреплению обороны.

В Соединённых Штатах не могли не откликнуться на предложения, которые совпадали с их концепцией европейской безопасности. Таким образом, вызревала идея создания Атлантического регионального пакта.

У Лондона был проект нескольких военно-политических союзов, организованных по региональному принципу (Брюссельский, Средиземноморский, Атлантический). Великобритания должна была участвовать во всех, оставаясь посредником между США и Западной Европой. В Вашингтоне настаивали на учреждении такого военно-политического блока, в котором участвовало бы больше европейских стран, чем в Западном союзе, а также Канада. Соединённые Штаты должны были занять в нём господствующее положение с учётом своего экономического потенциала и наличия ядерного оружия.

В марте-апреле 1948 г. в Вашингтоне состоялись секретные переговоры представителей США, Великобритании и Канады. Участники зондировали позиции друг друга относительно структуры и принципов будущего союза. Они договорились, что союз будет основан на принципе коллективной безопасности, когда нападение на одного приравнивается к нападению на всех. Американская сторона предложила прописать принцип взаимности в организации коллективной обороны[13], включающий совместное военное планирование, взаимодействие вооружённых сил, стандартизацию вооружения и военной техники, активное взаимодействие вооружённых сил стран-участниц, совместное использование военной инфраструктуры.

Основным был вопрос об американских гарантиях безопасности. Ранее он обсуждался дипломатами США и стран Западной Европы, однако конкретные механизмы предоставления гарантий отсутствовали, оставалось неясным, в какой форме американцы будут участвовать в обороне Западной Европы и что потребуют взамен. Согласно позиции Великобритании, Соединённые Штаты должны предоставить странам Западного союза гарантии их защиты в случае «любой агрессии в Европе», поскольку иначе никакие меры укрепления европейской безопасности не были бы эффективными[14].

Главным итогом стало решение, что США не присоединятся к Западному союзу, а предложат его участникам обсудить создание коллективного оборонительного блока на североатлантическом пространстве[15]. За такое решение выступали представители Объединённого комитета начальников штабов (ОКНШ), которые не хотели сковывать американское военное планирование необходимостью постоянно согласовывать его с европейскими союзниками[16]. Вашингтон требовал построения европейского оборонительного потенциала, предоставления США прав на размещение военных баз в Европе и использования стратегически важных ресурсов союзников.

Согласно американской Конституции, ратификация межгосударственных договоров является прерогативой сената. Поэтому с начала переговоров о создании НАТО администрация Трумэна уделяла большое внимание работе с такими влиятельными сенаторами, как Артур Ванденберг и Томас Коннэлли (оба занимали пост председателя сенатской комиссии по иностранным делам при 80-м и 81-м составах Конгресса соответственно). В ходе рассмотрения проекта Североатлантического договора госсекретарь Маршалл и его заместитель Роберт Ловетт регулярно обсуждали детали с обоими сенаторами. В результате выработаны основы сенатской резолюции, известной как «резолюция Ванденберга». В частности, содержалась рекомендация правительству добиваться развития «региональных и других организаций для индивидуальной и коллективной самообороны»[17]. Резолюция, предложенная республиканцем Ванденбергом, утверждена сенатом 11 июня 1948 года. Порывая с традицией изоляционизма, документ санкционировал участие США в военных союзах за пределами Западного полушария в мирное время. Влиятельные республиканцы поддержали планы правительства относительно предоставления американских гарантий безопасности странам Западной Европы и позволили Госдепартаменту начать консультации.

Переговоры правительств Соединённых Штатов и Канады с представителями стран-участниц Западного союза по проекту Североатлантического договора начались в Вашингтоне 6 июля 1948 года. Повестка во многом дублировала мартовские секретные консультации, однако теперь всё рассматривалось в более широком кругу и детальнее. Согласно отведённой им роли, страны Брюссельского пакта обратились к США с просьбой принять участие в создаваемом блоке. Главной задачей становилось отражение крупномасштабного вооружённого нападения, а само существование НАТО оказывалось в прямой зависимости от реального или воображаемого восприятия советской угрозы, вокруг которой происходила трансатлантическая консолидация. Хотя современные западные историки подчёркивают преувеличенное представление о советской военной угрозе[18], именно она определила первые военно-стратегические планы НАТО.

Наиболее трудными для согласования оказались военные аспекты, особенно касавшиеся степени американского участия в случае вооружённого конфликта в Европе и вопроса, должны ли гарантии взаимной военной поддержки иметь автоматический характер. Главная задача европейцев состояла в том, чтобы заручиться американскими гарантиями безопасности. Они предложили так сформулировать ключевую пятую статью Североатлантического договора: в случае нападения на одну из стран-участниц другие должны немедленно прийти ей на помощь. Для США предпочтительнее был вариант гарантий по принципу, заложенному в пакте Рио-де-Жанейро (принятие индивидуальных мер по выполнению обязательств коллективной обороны).

Американская позиция вытекала из особенностей конституционного устройства США, согласно которому право объявлять войну является прерогативой Конгресса, а не президента. Если бы пятая статья была сформулирована, как предлагали европейцы, Конгресс мог не ратифицировать документ.

Исходя из этого, Госдепартамент стремился перенести акценты в формулировке пятой статьи, чтобы впоследствии проводить любые действия, не связывая себя обязательством идти на военное столкновение[19]. Вашингтон настаивал, что европейские страны должны отражать агрессию собственными силами, и пытался ограничить своё участие поставками вооружений. Дискуссии по Североатлантическому договору показали, что ни Вашингтон, ни европейские страны не желали быть втянутыми в военные действия против своей воли. Европейцы хотели удостовериться, что американцы не вовлекут их в военную авантюру, сами оставшись в стороне. В свою очередь США также предпочитали не быть втянутыми в военные действия, начатые европейскими союзниками в невыгодный для них момент[20].

Другими спорными вопросами были состав нового союза, а также судьба Брюссельского пакта. Госдепартамент выступал за его поглощение, европейские страны – за существование обеих организаций, и они отстояли свою точку зрения. Участники пришли к общему мнению, что сотрудничество не следует ограничивать только военными вопросами. Будущий союз «должен был демонстрировать единство и сплочённость его членов, создать новую идентичность, фундаментом которой являлись либерально-демократические ценности и рыночная экономика». Эта идентичность, получившая название «Запад», противопоставлялась «Востоку», основанному на ценностях социалистического мира[21].

Буквально накануне подписания Североатлантического договора сенаторы Коннэлли и Ванденберг встретились с Дином Ачесоном, который в январе 1949 г. сменил Маршалла на посту госсекретаря. «Сенаторы предложили внести дальнейшие изменения в текст договора, суть которых сводилась к тому, чтобы не акцентировать внимание на военном характере помощи. В статье пятой по рекомендации комиссии по иностранным делам и в результате нажима Соединённых Штатов на союзников по блоку появилось выражение “такие действия, которые оно считает необходимыми”, что впоследствии позволило лишить оппозицию одного из аргументов в пользу положения, что устав НАТО (sic) подрывает право Конгресса объявлять войну, не меняя при этом смысла статьи, выгодной для США. С этой же целью заявление, что все действия, направленные на помощь союзнику, который подвергся вооружённому нападению, будут осуществляться странами, входящими в НАТО, “в соответствии с <…> существующими конституционными постановлениями”, было перенесено из преамбулы в статью одиннадцатую»[22].

В итоге пятая статья Североатлантического договора, подписанного в Вашингтоне 4 апреля 1949 г., была сформулирована следующим образом: «Договаривающиеся стороны соглашаются с тем, что вооружённое нападение на одну или нескольких из них в Европе или Северной Америке будет рассматриваться как нападение на них в целом и, следовательно, соглашаются с тем, что в случае, если подобное вооружённое нападение будет иметь место, каждая из них, в порядке осуществления права на индивидуальную или коллективную самооборону, признаваемого Статьей 51-й Устава Организации Объединённых Наций, окажет помощь Договаривающейся стороне, подвергшейся или Договаривающимся сторонам, подвергшимся подобному нападению, путём немедленного осуществления такого индивидуального или совместного действия, которое сочтёт необходимым, включая применение вооружённой силы с целью восстановления и последующего сохранения безопасности Североатлантического региона.

О любом подобном вооружённом нападении и всех принятых в результате него мерах немедленно сообщается Совету безопасности. Подобные меры будут прекращены, когда Совет безопасности примет меры, необходимые для восстановления и сохранения международного мира и безопасности»[23].

Ратификация Североатлантического договора

Североатлантический договор требовал ратификации в законодательных органах стран-членов. Ещё до официальной публикации он подвергся критике в сенате. Против создания НАТО выступала группа сенаторов (в основном республиканцев) во главе с сенатором от штата Огайо Робертом Тафтом. Они говорили об экономической несостоятельности и невыгодности оказания помощи странам Западной Европы. Сенатор от штата Миссури Форест Доннелл раскритиковал ключевые положения договора и заявил, что он обяжет автоматически вступить в войну в случае нападения на одного из членов альянса. Сомнения Доннелла постарался развеять Коннэлли, он дал понять, что США займут господствующее положение в блоке, и только они будут решать, в какой момент вступить в военные действия[24]. Выступление Коннэлли, открыто указывавшее на неравноправный характер отношений между союзниками, вызвало тревогу в западноевропейских столицах. Переговоры ещё не были закончены, и такая откровенность сенатора могла их осложнить. После консультаций с Ачесоном на следующий день Коннэлли сделал заявление, в котором попытался разъяснить смысл высказывания[25].

Согласно сложившейся практике, большую роль в успешном прохождении законопроектов через Конгресс играют сенатские комиссии, которые готовят его к рассмотрению. От рекомендаций комиссий, где большую роль играют председатель и старейшие сенаторы, зависит успех ратификации. 18 марта опубликован текст Североатлантического договора. Доннелл и Артур Уоткинс вновь выступили с его критикой. Оба предложили допустить сенаторов, не являвшихся членами комиссии, на обсуждение договора, хотя она уже неофициально одобрила создание НАТО[26]. 12 апреля президент передал Североатлантический договор в Конгресс. Сенатская комиссия первой должна была нанести удар по оппозиции. Слушания, к которым тщательно готовились и которые решили сделать открытыми, начались 27 апреля. В пользу договора выступили высшие государственные и военные деятели, включая госсекретаря Ачесона и председателя ОКНШ генерала Омара Брэдли. Ключевые доводы, приводившиеся в пользу договора, заключались в стратегической важности Западной Европы для Соединённых Штатов и необходимости её военно-политического укрепления перед лицом советской угрозы. В ходе обсуждения заслушаны приглашённые конгрессмены, политики и общественные деятели, среди которых оказалось немало критиков Североатлантического договора. Доннелл и Уоткинс задавали бесчисленные вопросы, пытались доказать, что договор даёт президенту слишком большие полномочия в ущерб прерогативе Конгресса объявлять войну. В качестве аргумента сенаторы использовали надуманную конфликтную ситуацию – если русские нападут на Норвегию, означает ли это, что США будут автоматически втянуты[27]. Они указывали, что создание НАТО и программа военной помощи союзникам может вызвать гонку вооружений и повысить вероятность вооружённого конфликта с СССР.

Самой обсуждаемой стала пятая статья договора, в которой определялся механизм помощи союзнику в случае нападения. Из-за обтекаемости формулировки сенаторам оставалось неясным, автоматически ли президент объявит войну агрессору в случае нападения на одного из союзников либо обратится к Конгрессу. Участники опасались, что посредством создания альянсов исполнительная власть сможет вовлекать страну в любые войны и конфликты по всему миру, а Конгресс окажется бессилен повлиять на ситуацию. Острота дебатов смягчалась тем, что статья была выработана при тесном взаимодействии Госдепартамента и членов сенатской комиссии. Как отмечает Михаил Пелипась, двусмысленность её формулировки «являлась отражением двойственности позиций правительства США. С одной стороны, Соединённые Штаты не шли на признание автоматического характера военной помощи… а с другой – правительство было заинтересовано в том, чтобы не обращаться к сенату за разрешением в моменты политических кризисов… в Европе»[28].

Сторонники договора уделили внимание обсуждению пятой статьи именно на заседании комиссии, чтобы исключить неожиданности во время дебатов в сенате. 18 мая 1949 г. Североатлантический договор был единогласно одобрен сенатской комиссией и передан на обсуждение в сенат. Обсуждение там началось 5 июля. Сторонники стремились не допустить внесения дополнений на заключительной стадии дебатов. Критику договора возглавили сенаторы-«неоизоляционисты». Они выдвинули доводы, которые уже звучали на комиссии по иностранным делам, а также рекомендовали изменить третью статью договора, чтобы она не обязывала ни одного из членов альянса поставлять вооружения другим странам[29]. Сенатор Уоткинс предложил дополнение из двух разделов. В первом отмечалось, что любая помощь союзнику со стороны США невозможна, пока Конгресс не примет соответствующего решения. В разделе втором указывалось, что оказание конкретной помощи союзнику, явившемуся объектом агрессии, также должно осуществляться при одобрении Конгресса[30]. Предложенные изменения меняли суть договора и могли вызвать протест западноевропейских стран, однако не получили поддержку большинства голосовавших. На заседании 21 июля сенат ратифицировал Североатлантический договор большинством голосов[31].

В ходе слушаний на сенаторов оказывалось косвенное давление в виде публикации донесений американских дипломатов в Европе о возможных политических последствиях провала ратификации. Однако большую роль в успешной ратификации договора сыграла тщательная проработка законопроекта в сенатской комиссии по иностранным делам и состав 81-го Конгресса, в котором значительную часть составляли сторонники активной глобальной роли Соединённых Штатов и их участия в развитии военно-политической интеграции в Западной Европе[32]. 25 июля президент Трумэн подписал резолюцию о ратификации Североатлантического договора. 24 августа 1949 г. договор вступил в силу.

Новые витки старой дискуссии

С ратификацией Североатлантического договора споры вокруг пятой статьи не утихли и периодически возобновлялись как между атлантическими союзниками, так и внутри США между исполнительной и законодательной властью. В начале 1950-х гг. началось формирование военно-организационной структуры альянса. В 1950 г. принят первый стратегический документ НАТО «Стратегическая концепция обороны Североатлантического региона». Согласно ей, в случае начала военных действий перед вооружёнными силами НАТО ставились две задачи: обеспечить доставку атомных бомб к указанным целям на территории противника и оказывать сопротивление наступлению противника, замедлив его продвижение в глубь территории Западной Европы. Выполнение первой задачи возлагалось на ВВС США. Ядром сухопутных сил НАТО должны были стать армии европейских стран[33].

Решение о создании объединённых вооружённых сил НАТО принято в декабре 1950 г. на заседании Совета НАТО в Брюсселе. С этого времени американские войска на европейском континенте поступили в распоряжение верховного главнокомандующего союзных сил НАТО в Европе, которым назначили американца Дуайта Эйзенхауэра. Вашингтон взял обязательства по прямому участию в обороне Западной Европы через выделение дополнительной военной помощи союзникам и увеличение военного присутствия. Решение президента Трумэна отправить дополнительные американские войска в Европу вызвало неоднозначную реакцию и дало толчок к началу «великих дебатов» в Конгрессе (декабрь 1950 г. – апрель 1951 г.).

Там вновь был поднят вопрос о соотношении американского и европейского вклада в оборону Западной Европы, который обсуждался ещё при рассмотрении Североатлантического договора. Значительная часть сенаторов полагала, что сухопутные войска должны создаваться западноевропейскими государствами. Сенатор-республиканец от штата Огайо Роберт Тафт предостерегал, что американские войска, интегрированные в объединённые вооружённые силы НАТО, будет трудно вывести с континента, что приведёт к постоянным обязательствам США в Европе. Он также подчёркивал, что, принимая решение о направлении американских войск в Европу и их включении в армию НАТО, президент должен был заручиться разрешением Конгресса.

По мнению сенатора от штата Небраска Кеннета Уэрри, речь шла не столько о конституционных правах президента, сколько о выполнении им обещаний, данных представителями исполнительной власти во время слушаний по Североатлантическому договору. Они заключались в том, что присутствие американских войск в Европе не будет рассматриваться как гарантия существования альянса[34]. Со своей стороны, правительство заверяло, что присутствие американских войск в Европе мера временная и они будут выведены, как только европейские страны выполнят обязательства по созданию вооружённых сил альянса. В конце «великих дебатов» президент Трумэн заверил, что будет консультироваться с Конгрессом, прежде чем отправлять войска за границу. В Западную Европу было направлено четыре из шести обещанных дивизий.

В Западной Европе сомнения в надёжности американских гарантий безопасности зародились во второй половине 1950-х гг. в связи с развитием ядерных вооружений.

После запуска Москвой первого искусственного спутника Земли и появления у СССР межконтинентальных баллистических ракет Соединённые Штаты утратили стратегическую неуязвимость. Европейцы задались вопросом, а используют ли США свой ядерный арсенал для защиты союзников, учитывая, что сами стали уязвимы для советского удара[35]. В качестве ответа на изменение стратегической ситуации Франция предпочла не полагаться всецело на американские ядерные гарантии, а пойти по пути создания собственного ядерного оружия. ФРГ, которая в силу ряда причин не могла последовать её примеру, поставила вопрос о большей включённости в вопросы ядерного планирования.

В годы холодной войны Конгресс США неоднократно возвращался к вопросам военной помощи союзникам и военного присутствия в Европе. Так, в августе 1966 г. лидер сенатского большинства Майк Мэнсфилд внёс резолюцию, призывающую его существенно сократить (резолюция Мэнсфилда). Её поддержали те, кто считал, что, завершив послевоенное восстановление экономик, европейские страны в состоянии сами обеспечивать свою безопасность, а также члены Конгресса, обеспокоенные ростом дефицита американского платёжного баланса и отсутствием европейской поддержки войны во Вьетнаме[36]. Поправка не прошла (в том числе при повторном внесении в мае 1971 г.), но обеспокоила Западную Европу. Вашингтону пришлось заверить союзников в незыблемости американских гарантий.

Вьетнамская война также способствовала возобновлению дискуссии о роли Конгресса в случае военного конфликта за пределами США. По её итогам 7 ноября 1973 г. сенат и палата представителей на общем заседании приняли «Совместную резолюцию по вопросу о военных полномочиях Конгресса и президента». Документ обязал президента «консультироваться с Конгрессом, прежде чем начать использование вооружённых сил Соединённых Штатов в военных действиях или в ситуациях, обстоятельства развития которых чётко указывают на неизбежность вмешательства» и «регулярно встречаться с Конгрессом до тех пор, пока вооружённые силы Соединённых Штатов будут участвовать в военных действиях или не будут выведены из таких ситуаций»[37]. После принятия резолюции президентам пришлось либо обращаться к Конгрессу за санкцией на участие американских вооружённых сил в военных операциях в разных странах, либо искать пути обхода данной практики. 

После холодной войны проблема доверия между атлантическими союзниками обострилась в связи с попытками Европейского союза сформулировать собственную оборонную политику. Долгие годы страны Европы полагались на Североатлантический альянс и не располагали достаточными военными ресурсами и политической волей для создания в быстрые сроки собственной армии, поэтому в 2003 г. между ЕС и НАТО подписано соглашение «Берлин+». Согласно ему, Евросоюз мог использовать ресурсы альянса для проведения военных операций. В Вашингтоне возникли опасения: если Европейский союз начнёт плохо подготовленную операцию и события выйдут из-под контроля, не придётся ли США против собственного желания прийти на помощь европейцам в соответствии с обязательствами по Североатлантическому договору[38].

* * *

Нападение на страну-участницу НАТО произошло лишь однажды в истории блока – террористические атаки на Нью-Йорк и Вашингтон 11 сентября 2001 года. Члены альянса объявили о вступлении в силу пятой статьи Североатлантического договора. Создание коалиции для борьбы с террористами на территории, находящейся вне традиционной зоны ответственности НАТО, поручили Вашингтону. Сформированная «коалиция желающих» не требовала от всех обязательных и автоматических действий. Таким образом, это событие не может служить основанием для суждения о том, как работает пятая статья Вашингтонского договора. В случае нападения на кого-либо из членов НАТО решение об ответных действиях будет приниматься на основании оценки ситуации руководящими органами альянса, зависеть от наличия атлантической солидарности, имеющей тенденцию к укреплению перед лицом общего врага, и политической воли лидеров ведущих стран НАТО.

Автор: Оксана Лекаренко, доктор исторических наук, заведующая кафедрой новой, новейшей истории и международных отношений Национального исследовательского Томского государственного университета.

Скажи мне – кто твой друг?

Игорь Истомин

Расчёт только на страх ядерного армагеддона лишает стратегию России запаса прочности. Военный союз с Китаем и сеть неформальных контрсанкционных коалиций обеспечили бы гибкость в противоборстве с Западом.

Подробнее

Сноски

[1]        The American Republics. Foreign Relations of the United States, 1947. Vol. 8. Washington, DC: US Government Printing Office, 1972. P. 1.

[2]      The Inter-American Treaty of Reciprocal Assistance, September 2, 1947. In: A Decade of American Foreign Policy: Basic Documents, 1941–1949. Washington, DC: Department of State, 1985. P. 227.

[3]      Варющенко В.И. Дипломатическая и военно-политическая подготовка правительством США заключения межамериканского договора «О взаимной помощи» (1944–1947 гг.): диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Томск, 1974. С. 156–158.

[4]      The Dunkirk Treaty, March 4, 1947. In: Baylis J. The Diplomacy of Pragmatism. Britain and the Formation of NATO, 1942–1949. Kent, Ohio: Palgrave Macmillan, 1993. P. 131.

[5]      Егорова Н.А. Европейская безопасность и «угроза НАТО» в оценках сталинского руководства. В кн.: И.В. Гайдук, Н.И. Егорова, А.О. Чубарьян (Ред.), Сталинское десятилетие холодной войны: факты и гипотезы. М.: Наука, 1999. С. 62.

[6]      Егорова Н.И. Военно-политическая интеграция стран Запада и реакция СССР (1947–1953 гг.). В кн.: Н.И. Егорова, А.О. Чубарьян (Ред.), Холодная война. 1945–1963 гг. Историческая ретроспектива. М.: ОЛМА-Пресс, 2003. С. 187.

[7]      Lundestad G. The United States and Western Europe since 1945. From «Empire» by Invitation to Transatlantic Drift. Oxford: Oxford University Press, 2003. P. 49.

[8]      Пелипась М.Я. Англо-американские противоречия в связи с подготовкой к заключению Североатлантического пакта (1948–1949 гг.). В кн.: С.С. Григорцевич (Ред.), Вопросы истории международных отношений. Выпуск 6. Томск: Издательство Томского университета, 1974. С. 93.

[9]      См.: Егорова Н.И. Военно-политическая интеграция… С. 189; Пелипась М.Я. Указ. соч. С. 95.

[10]    Бычкова Т.А. Обсуждение плана Маршалла в Конгрессе США (январь–март 1948 г.). В кн.: С.С. Григорцевич (Ред.), Вопросы истории международных отношений. Выпуск 5. Томск: Издательство Томского университета, 1973. С. 6, 11–15.

[11]    Брюссельский договор // Международная жизнь. 1955. No. 1. С. 134–136.

[12]    Western Europe. Foreign Relations of the United States, 1948. Vol. 3. Washington, DC: US Government Printing Office, 1974. P. 46–48.

[13]    Ibid. P. 107.

[14]    Волков М.Н., Лекаренко О.Г. Американская крепость Европа: Политика США по укреплению оборонного потенциала стран Западной Европы (1947–1955 гг.). Томск: Издательство Томского университета, 2009. С. 31–33.

[15]    Western Europe. Foreign Relations of the United States… P. 86.

[16]    Kaplan L. The Long Entanglement. NATO’s First Fifty Years. Westport, Connecticut: Praeger, 1999. P. 15.

[17]    The Vandenberg Resolution. In: A Decade of American Foreign Policy: Basic Documents, 1941–1949. Washington, DC: Department of State, 1985. P. 149.

[18]    Mastny V. The New History of Cold War Alliances // Journal of Cold War Studies. 2002. Vol. 4. No. 2. P. 61–62.

[19]    Пелипась М.Я. Роль сенатской комиссии по иностранным делам в подготовке к ратификации Североатлантического договора в США (апрель–май 1949 г.). В кн.: С.С. Григорцевич (Ред.), Вопросы истории международных отношений. Выпуск 5. Томск: Издательство Томского университета, 1973. С. 99.

[20]    Егорова Н.И. Военно-политическая интеграция… С. 193‒194.

[21]    Волков М.Н., Лекаренко О.Г. Указ. соч. С. 45–46.

[22]    Пелипась М.Я. Роль сенатской комиссии… С. 99.

[23]    Североатлантический договор, 4 апреля 1949 г. // НАТО. URL: https://www.nato.int/cps/ru/natohq/official_texts_17120.htm?selectedLocale=ru (дата обращения: 11.05.2023)

[24]    Congressional Record. Proceedings and Debates of the 81st Congress. First Session. Vol. 95. Pt. 2. Washington, DC: US Government Printing Office, 1950. P. 1163–1169.

[25]    Пелипась М.Я. Роль сенатской комиссии… С. 100.

[26]    Congressional Record… Pt. 3. P. 2843, 2848–2850.

[27]    Пелипась М.Я. Роль сенатской комиссии… С. 102.

[28]    Там же. С. 104.

[29]    Congressional Record… Pt. 8. P. 9880.

[30]    Congressional Record… Pt. 7. P. 9808.

[31]    Congressional Record… Pt. 8. P. 9916.

[32]    Волков М.Н., Лекаренко О.Г. Указ соч. С. 83–84.

[33]    Там же. С. 105–108.

[34]    Congressional Record. Proceedings and Debates of the 82st Congress. First Session. Vol. 97. Pt. 1. Washington, DC: US Government Printing Office, 1951. P. 157–158.

[35]    Kissinger H.A. Strains in the Alliance // Foreign Affairs. 1963. Vol. 41. No. 1. P. 274–276.

[36]    Rostow W.W. The Diffusion of Power: An Essay in Recent History. N.Y.: Macmillan Company, 1972. P. 396.

[37]    Резолюция (закон) о военных полномочиях. В кн.: Иванян Э.А. История США. Хрестоматия. М.: Дрофа, 2005. С. 371.

[38]    Внешняя политика и международные связи Европейского союза: осмысливая роль ЕС в мире / под ред. Л.О. Игумнова. Иркутск: Оттиск, 2018. С. 82.

Нажмите, чтобы узнать больше

Источник Source

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *