Телеграмм НЕЗЫГАРЬ

ЦСП «Платформа» и Mail. ru :

Недоверие как протест.

Ощущение социальной несправедливости и недоверие как форма протеста. Ситуация с введением всеобщей самоизоляции, закрытием компаний, введением штрафов при отсутствии помощи не укладывалась в понимание ответственности государства. Это создало общий негативный фон, обиду и ощущение абсурда, произвола и сопротивление любой исходящей от официальных инстанций информации. Сказалось также ощущение сухости и отсутствия эмпатии в разговоре о насущных проблемах человека.

Нарушенные обещания. Прозвучавшее от президента обещание поддержки обернулось ростом надежд, но они подтвердились не для всех – меры оказались избирательными, сложными в оформлении, в период, когда люди начали обращаться за помощью, не во всех регионах еще были механизмы выплат. Возникло ощущение обманутых надежд и разочарование.

Оно подкреплялось информацией о несправедливости в отношении более узких аудиторий – малого бизнеса, врачей. Население солидаризируется с ними.

Заведомое недоверие СМИ, уверенность в заинтересованности любой позиции. Прежнее сформированное недоверие власти, которое переносится на текущую ситуацию. Негативно настроенный человек склонен искать подтверждения своему недоверию.

Такая позиция отличается герметичностью, ее сложно чем-то оспорить. В целом человек склонен искать подтверждения своих взглядов и доверять тому, что им не противоречит, тем, кому доверял и прежде. Недоверие конвертируется в новое недоверие.

Чрезвычайное внимание к теме коронавируса, которое оттеснило на периферию или вовсе вытеснило из повестки актуальные для человека вопросы, например, другие заболевания, что вызвало раздражение.

Слабость контроля при строгости решения. Люди наблюдали, что окружающие нарушают предписания (38% опрошенных1 в мае считали, что большинство окружающих их людей следует мерам предосторожности – носит маски и соблюдает дистанцию), а сотрудники правоохранительных органов сами иногда транслировали скептицизм. Кроме того, сама строгость мер, невозможность соблюдать часть из них, рождала тотальный релятивизм и побуждала людей искать «лазейки».

Под влиянием этих факторов у части аудитории развивалось ощущение дезориентированности, некомпетентности власти в ситуации кризиса;

• ощущение равнодушия, отсутствия эмпатии, несправедливости;
• подозрение, что информацию скрывают намеренно, ощущение обмана.

Почему недоверие у одних вызывает ощущение скрываемой угрозы, а у других – нагнетания ситуации? Фактически, жесткого разделения между теми, кто разделял первую и вторую точки зрения нет. Людям свойственна, скорее, дезориентация среди разных сигналов.

Наблюдается дефицит понимания при обилии информации: человек постоянно находится в информационном потоке, который не удовлетворяет запроса и усугубляет стресс. Один и тот же человек в ходе интервью мог то ссылаться на желание власти не допустить паники или скрыть свои ошибки, занижая масштабы эпидемии, то на сигналы, говорящие о том, что ограничения продляются необоснованно.

Телеграмм НЕЗЫГАРЬ

 ЦСП «Платформа» и Mail. ru.

Все больше опрашиваемых людей склоняются к тому, что ими манипулируют.

Что решения властей вызваны интересами самой власти, а не интересами людей.

Это вызывает обиду и недоверие как к традиционным источникам информации, так и к институтам власти.

Интересно, что граждане стали сильнее персонифицировать «институты надежды»- это Президент, некоторые главы регионов, лидеры общественного мнения.

При этом такие институционные акторы как госинституты, партии, чиновники, губернаторы и мэры теряют доверие.

Телеграмм НЕЗЫГАРЬ

ЦСП «Платформа» и Mail. ru

56% не доверяют официальной статистике. Причина в противоречиях в информационном поле, отсутствия единой позиции у чиновников и ощущении обиды. 27% перестали совсем доверять официальной информации.

Телеграмм НЕЗЫГАРЬ

ЦСП «Платформа» и Mail. ru :

Высокое и выросшее в период ограничений недоверие официальной статистике (55%), тому, что угроза действительно серьезна и требует ограничений (49%), рекомендациям (39%). Главная линия недоверия – ощущение, что угроза преувеличивается (61% от тех, кто не доверяет статистике) и это делается намеренно (68%).

Два основных источника недоверия: противоречия в информационном поле (недоверие-дезориентация) и ощущение социальной несправедливости и абсурдности принимаемых решений (недоверие-протест).

Два главных канала распространения информации – федеральные телеканалы и социальные сети, которые в значительной степени комбинируются. Социальные сети, чья роль выросла за период изоляции, развивают, дополняют, а иногда и оспаривают картину, формируемую официальными источниками. Пандемия ярко проявила то, как сетевые коммуникации создают новую среду для функционирования медиа. Частное наблюдение очевидца, блогера выглядит более весомым в глазах участников интервью, так как выглядит незаинтересованным и более объективным, а также близким человеку («там пишут живые люди, которым незачем врать»), в отличие от дистантной картины в СМИ.

Доверяют, преимущественно, не каналу, а конкретному источнику. На первый план при доверии источнику выходят личный опыт – переболевшего, практикующего врача, очевидца, – и компетентность (врач, эпидемиолог).

Два главных официальных спикера кризиса – президент и губернатор региона. На первый план здесь выступило качество коммуникации. Наиболее проблемными зонами в коммуникациях власти стала эмпатия спикеров и стиль выступлений (не достаточно живой и интересный для аудитории).

Фокус внимания и запрос на информацию смещается с самой болезни на период восстановления – возврат к нормальной жизни, перспективы экономики

Телеграмм ДУМАем

Исследование Клуба регионов, ВЦИОМ и РАПК, о котором пишет Незыгарь,  вызывает определенное удивление. Оценка экспертов, на мой взгляд, завышенно оптимистична.

Трудно спорить с тем, «что действовать только технологическими методами уже нельзя.»

Но нельзя согласиться с тем, что «простой технологический обман может привести к кризису взаимоотношений общество-власть в будущем» по одной и простой причине: этот кризис, этот «водораздел» между обществом и государством уже существует и появился после повышения пенсионного возраста, поскольку государство в одностороннем порядке разорвало общественный договор.

Еще больше он стал после режимных коронавирусных событий.

О каком кризисе в будущем можно говорить, понять трудно. Это уже будет не кризис, а катастрофа.

Что касается утверждения экспертов, что «люди будут голосовать за реальные сигналы — помощь государства, стабильность в лице Президента, движение вперед, борьбу с коррупцией и чиновниками» — то и это требует уточнения.

Если ЗА поправки в Конституцию, то все перечисленные факторы отработаны властью довольно слабо, а значит рассчитывать на них, как на мотивацию поддержки поправок — скорее слишком оптимистично, чем реально на самом деле.

Если же разговор идет о ближней и дальней перспективе — то есть риски растерять и это, в том случае, если все вышеуказанные темы государство будет отрабатывать так, как делает это, увы, сейчас, т.е. в лучшем случае — в полсилы.

Базовый же вывод, на мой взгляд, реален и справедлив.

«Тема «обнуления сроков», при том что она выедена из официальной информационной повестки, продолжает оставаться доминирующей в обществе и содержит негативные оценки. Большинство воспринимает это как «застой». Обнуление- основная точка поляризации общества».

Причем, описка «выедена» — вполне уместна.

Телеграмм СоциоТехнолог

Тревожность – это побочный эффект социального недовольства. На Западе социальное недовольство выражается в гражданском протесте (и, как видим, беспорядках). Подданнический тип политической культуры и закручивание гаек со стороны силовиков не способствуют открытому протесту, но имеет свои, не менее опасные, побочные эффекты.

Регионы планомерно идут к подданническому типу политической культуры. В стране всего 16 мегаполисов с более-менее гражданским сознанием, в остальном же этот тип уже преобладает. Тенденция установления автократических правлений требует от населения быть не гражданами, а подданными.

Текущий уровень тревожности связан с распространением пандемии, однако и после ее завершения следует ожидать высокий индекс этого параметра.

Нам пытаются намекнуть, что тревожность выше у ежедневных интернет-пользователей (в отличие от тех, кто пользуется изредка). Но интернет – это лишь средство передачи сообщений, а тревожность возникает, прежде всего, по социально-экономическим параметрам (бедность, безработица, отсутствие уверенности в завтрашнем дне). Это ведет к разрушению психологического здоровья и усилению агрессии в обществе.

Источник vizitnlo.ru