158
— Никаких уговоров не было. Ельцин несколько раз порывался уволить Черномырдина — начиная с зимы 98-го года. Он считал, что это правительство уже недееспособно. В марте он уже жестко сказал, что больше терпеть не будет. Попросил меня подготовить список кандидатов. Я это сделал. Там было несколько кандидатов. Он остановился на Кириенко.
— Илларионов подводит трагический итог: «Не прошло и года, а политический пейзаж теперь невозможно узнать. Больше нет преемника Немцова с реальным президентским рейтингом. Больше нет циничного «эффективного менеджера» Чубайса. Больше нет многолетнего верного руководителя правительства Черномырдина. В качестве кандидата в преемники больше нет даже «киндер-сюрприза» Кириенко. Кандидатов в преемники у Ельцина больше нет. Хуже того – нет идей, кто мог бы таковым стать. Инициатива выдвижения кандидатов в преемники от Ельцина теперь практически полностью переходит к его администрации. Руководителем последней является Валентин Юмашев». И тут же начинает новую главу: «Преемники от Юмашева». Начинается она с восклицания Евгении Альбац (кстати, тоже моей однокурсницы с журфака): «Да что ж это такое?! Как это получилось, что все президентские кандидаты – КГБшники. Перед страной чудовищный выбор – либо старый КГБшник, либо молодой». И дальше Илларионов снова возвращается к излюбленной теме: «Всех четырех высокопоставленных руководителей, оказавшихся на высших государственных постах в 1998-99 годах и ставших потому потенциальными кандидатами в ельцинские преемники (Е.Примакова, Н.Бордюжу, С.Степашина, В.Путина), выдвинул один и тот же человек – руководитель администрации президента Валентин Юмашев».
— Думаю, что Илларионову все-таки известно, что на пост премьера Примакова публично предложил Явлинский, это во всех газетах можно прочитать. Но Ельцин никогда его не рассматривал в качестве своего преемника. Бордюжа тоже никогда и никем не рассматривался кандидатом в президенты. Это открытие Илларионова. И я не был инициатором назначения Степашина премьером. За эту кандатуру высказывались Волошин и Чубайс. Не я. У президента в тот момент был выбор, но он все-таки остановился на Степашине. Путин, да, я был за него, но я считал, что он давно ушел из КГБ, был соратником демократа Собчака, его первым замом, во время работы в администрации коллеги оценивали его как безусловного либерала и рыночника.
— Илларионов продолжает гнуть свою линию. «Обнаруживается удивительная закономерность – все четверо прошли школу спецслужб. Бордюжа и Путин – кадровые сотрудники КГБ. За плечами Евгения Максимовича – уникальный опыт корреспондента «Правды» на Ближнем Востоке, затем руководство СВР. Сергей Вадимович, хоть и из милиционеров, но успел поруководить и МВД, и Минюстом и, конечно же, ФСК. Четыре из четырех. Ни одного промаха. Ни одного выстрела в «молоко». В тех же случаях, когда точно известно, о ком из возможных преемников размышлял сам Ельцин, то среди этих кандидатов (Явлинский, Гайдар, Немцов, Шумейко, Малашенко, Чубайс, Федоров, Дубинин, Шойгу, Кириенко, Черномырдин, Аксененко, Булгак, Игорь Иванов) нет ни одного сотрудника спецслужб. В тех же случаях, когда процессом подбора кадров на высшие государственные должности занялся Юмашев, все кандидаты оказались связанными с органами госбезопасности. Без исключения. Любопытно, не правда ли? У Ельцина из четырнадцати кандидатов лиц, связанных с ГБ, – ноль.У Юмашева из четырех кандидатов – четыре.
— Вообще-то «у Юмашева» из четырех – один. А «список Ельцина» абсолютно бессмысленный. Ельцин две трети этих людей никогда не рассматривал своими кандидатами в президенты.
— А кого рассматривал? По каким критериям? Согласно Илларионову, ты все время ему подсовывал «интеллигентного силовика».
— У Ельцина никогда не было идеи искать среди «интеллигентных силовиков». У него было несколько принципиальных позиций по поводу, каким должен быть будущий президент. Первое. Он должен был быть из другого поколения. Второе. Все, кто уже в течение последних десяти лет был политической элитой, все эти Зюгановы, Примаковы, Явлинские, Жириновские — они народу смертельно надоели. Третье, это должен был быть демократ, рыночник, человек, который продолжит начатые командой Ельцина реформы. Вот эти вещи для него были принципиальны.
— А вот смотри, тут Илларионов цитирует корреспондента «Медузы», который в свою очередь передает разговор с тобой: «Юмашеву Путин понравился — именно с его подачи тот стал сначала главой ФСБ, а потом и премьер-министром, которого Ельцин прямо назвал своим преемником на посту президента…»
— Откуда эта цитата? Я не говорил, что с моей подачи Путин стал директором ФСБ, потому что это неправда. Кириенко это инициировал, но Ельцин мог не согласиться, как делал не один раз, когда предложенная кандидатура его не устраивала.
— «Все-таки я считал себя в какой-то степени ответственным за Путина, потому что пригласил его на работу, я его повышал, я его представил Борису Николаевичу», — объясняет Юмашев».
— А вот это я говорил. Но тут ни слова про инициативу назначения Путина директором ФСБ.
— Илларионов тут же в язвительной форме делает вывод: «Собственно говоря, это мы и раньше подозревали. Но всегда приятно получить подтверждение из первых уст».
— И что же тут из первых уст я подтвердил? Ничего про назначение Путина директором ФСБ. Кстати, если бы это была моя идея, мне бы и в голову не пришло отказываться от нее. На работу в администрацию президента, действительно, я Путина взял, потому что мне его предложил уходящий глава администрации Чубайс, и я ему за эту рекомендацию благодарен. Через год с небольшим, действительно, предложил президенту сделать его своим первым замом. Но предложить его на позицию директора ФСБ – это не моя идея. Более того, для меня это назначение стало кадровой проблемой. Мне совсем не хотелось отпускать своего первого зама, работой которого я был более чем удовлетворен.
— Далее Илларионов цитирует журналистку Е.Трегубову, которая в книге приводит свой разговор с Путиным. Она спрашивает у него: «Не обижайтесь, но я опять о своем, о девичьем. Меня мучит одна загадка, которую только вы как директор ФСБ можете разгадать. Но только – если захотите ответить откровенно. Обещаю – это не для газеты. После августовского кризиса, сразу после того как Примакова назначили премьером, у меня был разговор с Валей Юмашевым, который поклялся мне, что он вынужден был уволить правительство реформаторов только потому, что у него якобы были какие-то данные от спецслужб, что иначе в стране начнутся массовые беспорядки, бунты и чуть ли не революция. ФСБ действительно давала президенту такие сведения?» И Путин ей отвечает: «Да ничего подобного! Никаких таких сведений у нас не было! Наоборот, были данные, что ситуация абсолютно контролируемая и довольно спокойная. А те несколько инцидентов, когда людей выводили на рельсы с политическими лозунгами, – мы ведь точно знали, кто это организовывал и кто проплачивал».
— У меня никогда не было такого разговора с журналисткой Трегубовой. И Путин абсолютно правильно замечает, что это полная чушь. Никакого компромата у Ельцина не было. Если помнишь, после книжного скандала, мощнейшей атаки телеканалов Гусинского и Березовского на правительство Черномырдина, оно было дискредитировано. Ельцин в феврале принял внутреннее решение, что отправит в отставку правительство Черномырдина, но оттягивал этот момент. В марте решение созрело и он подписал указ об отставке правительства.
— «О том, что сказанное выше о колоссальной власти, полученной Юмашевым, не является каким-либо преувеличением, свидетельствует упомянутая в предыдущем посте история об увольнении Валентином Борисовичем правительства Черномырдина 23 марта 1998 года, когда у Ельцина даже не было еще готового кандидата на замену премьера».
— Как это «не было»? Когда Ельцин окончательно принял решение об отставке правительства Черномырдина, конечно же, у него был кандидат. Одновременно с указом об отставке Черномырдина был подписан указ о назначении Кириенко и.о. председателя правительства.
— Ну не будем придираться по мелочам. Давай рассмотрим крупные, концептуальные вещи. Илларионов полагает, что приход Путина (как явления) был неизбежен после выборов 1996 года, когда власть сделала ставку на силу в решении политических проблем. Он так и пишет: «После президентских выборов 1996 года в стране сложилась новая политическая ситуация. К этому времени Борисом Ельциным был уже создан институт плебисцитарной монархии (существующий до сих пор), в котором его лидер (квази-монарх) получает формальную легитимизацию в результате проходящих один раз в 4 года – 6 лет жестко контролируемых голосований, в промежутках между которыми он фактически независим не только от избирателей, но и от любых традиционных государственных и негосударственных институтов, включая парламент, судебную систему, политические партии, СМИ и т.п.»
— О каком контролируемом голосовании может идти речь, если только во втором туре Ельцину удалось выиграть выборы? Как будто не было попытки импичмента президента. Как будто это какая-то другая Дума не утвердила Черномырдина, и Ельцин был вынужден внести в Думу Примакова. Как будто это не Совет Федерации дважды отклонял просьбу президента о снятии Скуратова с поста генерального прокурора в связи с его аморальным поведением и связями с криминалитетом. И еще можно привести десятки примеров борьбы Думы с президентом, когда отклонялись бюджеты страны, не принимались важнейшие, фундаментальные законы — налоговый кодекс, бюджетный кодекс, только потому что их вносил президент и правительство, или, например, отклонялся закон о российском гимне и флаге и т.д. и т.п. А то, что вытворяли СМИ по отношению к президенту, было за гранью приличия!
— «Ельцин, — пишет далее Илларионов, — создал (а Путин воспроизвел и укрепил) институт преемничества – механизм персонального подбора и публичного утверждения через процедуру жестко контролируемого (и при необходимости интенсивно фальсифицируемого) голосования за следующего лидера плебисцитарной монархии. Институт преемничества был фактически безоговорочно принят российской политической, финансовой и идеологической элитой.
— Прости, но это общая цивилизованная практика. Уходящий действующий лидер открыто, публично поддерживает того кандидата, которого считает достойным, обычно, соратника по партии. Разве президент Обама не поддерживал Хилари Клинтон на последних выборах? А президент Клинтон не поддерживал своего вице-президента Гора на выборах 2000 года? Разве Ангела Меркель не поддерживает сейчас свою будущую преемницу?
Что касается России, то что могла дать Путину поддержка непопулярного, уходящего президента? Путину в то время противостоял тандем Примаков-Лужков, совместный рейтинг которых зашкаливал. Самый успешный мэр с бюджетом больше, чем общий бюджет двух третей России. И политический тяжеловес, любимец народа и всех спецслужб Евгений Максимович Примаков. Вся политическая элита выстроилась к ним в очередь. Губернаторы и президенты республик наперегонки бежали поддержать будущего премьера и президента. Бизнес в приемных стоял в очереди, чтобы предложить деньги на предвыборную кампанию Примакову и Лужкову. В их распоряжении НТВ, все московские и большинство региональных СМИ.
— Далее. «Оценив соотношение ресурсов, контролируемых конкурирующими административно-политическими лагерями, Юмашев как де-факто лидер «Семейной партии» принял решение опираться в развертывавшейся войне прежде всего на силовые методы политической борьбы, не ограниченные какими-либо правовыми или моральными нормами».
— Какие «неограниченные правовыми нормами силовые методы» были использованы? Кого-то посадили? У кого-то собственность отобрали? К примеру, бизнес жены Юрия Михайловича Лужкова ровно в это время вовсю расцветал. Сам мэр Москвы публично на пресс-конференциях размышлял, что надо бы возбудить уголовные дела против президента и его семьи. Имея в руках всю силовую махину, не ограниченную ни правовыми, ни моральными нормами, как утверждает автор, было бы нелогично расслабленно наблюдать за происходящим.
— Продолжаем. «С точки зрения Юмашева наиболее подходящие для исполнения такой роли кандидаты находились в пуле т.н. «интеллигентных силовиков», то есть лиц, овладевших методами работы спецслужб и теперь способных, по его мнению, к осуществлению неконвенциональных действий. Именно этим объясняется проведенная Юмашевым мобилизация сотрудников спецслужб в высшие органы государственной власти в 1998-99 годах: Путина – на посты первого заместителя руководителя Администрации, а затем директора ФСБ; Патрушева – на посты замруководителя Администрации президента, а затем директора ФСБ; Примакова – на пост премьер-министра; Бордюжи – на посты руководителя Администрации президента и секретаря Совета безопасности; Степашина – на пост премьер-министра и преемника номер один; Путина – на пост премьер-министра и преемника номер два.
— Как уже говорил, в 1997 году Путина мне рекомендовал уходящий в правительство и забравший часть команды администрации президента Анатолий Чубайс. Кандидатуру Примакова предложил Явлинский и Государственная Дума с восторгом поддержала эту идею. Ельцин вынужден был пойти на компромисс. Патрушева предложил уходящий на пост первого замглавы администрации Путин. Это было логично, так как Главное контрольное управление обычно возглавляет человек, который свою деятельность во многом координирует с силовыми структурами. Напомню, что до Патрушева это управление возглавлял бывший первый заместитель генерального прокурора России Лисов. Николая Бордюжу на пост главы администрации, действительно, рекомендовал президенту я. Но через три месяца, когда стало понятно, что Николай Николаевич, прекрасный человек, порядочный, умный, работоспособный, но без достаточного политического опыта, с тем количеством проблем, которые свалились на него, не справляется, мы поехали вместе с Анатолием Чубайсом к президенту и рекомендовали на пост главы администрации Александра Волошина. Замглавы по экономическим вопросам Волошин к тому моменту набрал большой вес в администрации. Ельцин с нами согласился и никогда не жалел об этом назначении. Выдвижение Степашина, как уже тоже говорил, не моя идея.
— «Как оказалось в дальнейшем, несмотря на их владение (знакомство с) методами работы спецслужб, далеко не все выбранные кандидаты на практике оказались способны к осуществлению тех силовых неконвенциональных действий, каких от них ожидал и требовал Юмашев. Бывший директор ФСБ Н.Ковалев, создавший в рамках ФСБ печально известное УРПО, специализировавшееся на терроре и занимавшееся физической ликвидацией неугодных лиц, тем не менее, судя по всему, отказался от применения силовых методов по разгону шахтеров, установивших 11 июня 1998 года пикет на Горбатом мосту в Москве с требованием отставки Ельцина. Очевидно, именно поэтому он был заменен Путиным, похоже, продемонстрировавшим готовность к применению мер, на которые не был готов пойти даже Ковалев».
— Полная чушь! Какие Путин использовал силовые методы против шахтеров, на которые Ковалев не решался? Хоть один факт?
— «В свою очередь Примаков осторожно перешел в лагерь оппонентов Семейной партии и потому был отправлен в отставку. Бордюжа также выступил против Семейной партии и также был уволен. Степашин, на которого возлагались большие надежды по осуществлению силовых действий в отношении оппонентов Семьи, также оказался неспособным совершать действия, которых от него требовали Юмашев и Волошин, и также был отправлен в отставку».
— Поскольку ни на одного из выше названных никаких надежд на осуществление силовых действий не возлагалось, каждый из них ушел со своего поста по разным, но совсем другим причинам.
— Вот теперь интересный момент. Внимание! «Лицом, последовательно демонстрировавшим способность к силовым действиям, находившимся за пределами правовых и моральных норм, оказался Путин. На Юмашева произвела сильное впечатление спецоперация, проведенная Путиным в нарушение нескольких статей Уголовного кодекса России по похищению находившегося под надзором Генпрокуратуры А.Собчака и переправка его через государственную границу в Париж».
— Я напомню, что против Собчака объединились Генеральная прокуратора, МВД и ФСБ. Дело это активно поддерживалось директором службы охраны президента Коржаковым, который имел особые позиции во всех силовых структурах. Возбудили уголовное дело накануне выборов в мэры Питера 1996 года. Эта одна из главных причин, почему Собчак те выборы проиграл. Могли бы на этом и успокоиться, но нет. Продолжали дальше травить Собчака, вызывали на многочисленные допросы, очные ставки, арестовывая его бывших сотрудников. По просьбе Немцова президент позвонил генеральному прокурору (это единственный раз, когда Ельцин за два своих президентских срока, за восемь лет, как-то решил вмешаться в действия прокуратуры по конкретному уголовному делу), Скуратов обещал внимательно разобраться. После этого ничего не произошло. В фильме Веры Кричевской «Дело Собчака» следователь по особо важным делам Леонид Прошкин подробно рассказывает о том, как он был направлен в Питер, как проверил многочисленные тома дела, и стало ясно, что дело разваливается, там ничего нет. Он написал соответствующий рапорт руководству, после чего его отстранили от дела, вернули в Москву, а через какое-то время отправили в отставку. А тем временем в Питере силовики подготовили ордер на арест больного Собчака. Ровно в этот момент мне позвонил Путин, сказал, что нужно срочно встретиться. И при встрече сказал, что он едет в Санкт-Петербург спасать Собчака.
— Вот-вот. И далее Илларионов пишет: «Таким образом, оба высокопоставленных чиновника – и Путин, и Юмашев – четко осознавали, что Путин совершает действия, недвусмысленно квалифицируемые российским законодательством в качестве преступлений. Но Юмашев не только скрыл от правоохранительных органов, а также своего непосредственно руководителя и будущего тестя преступный характер действий, совершенных Путиным, но и рекомендовал его тому в качестве премьер-министра и преемника.
— Действия Путина были законны, он не перевозил Собчака в багажнике машины или на моторной лодке через границу. Он просто воспользовался тем, что на границу еще не успела поступить информация об ордере на арест Собчака. При этом не сомневаюсь, если бы эта информация поступила, Путин бы использовал все возможное и невозможное, чтобы вывезти Собчака. К счастью, не пришлось.
С точки зрения морали, человечности и нравственности его действия были оправданы. Выступить против ФСБ, прокуратуры и МВД, поставить на кон свою должность, всю свою карьеру ради спасения затравленного, никому, кроме жены и дочери, не нужного бывшего шефа?! Немногие на это решатся.
— Но далее Илларионов пишет: «Чего Юмашев, возможно, не знал, так это подлинной мотивации действий Путина. Не исключено, что Юмашев поверил предложенной ему легенде о якобы путинской «преданности» «демократу» Собчаку. На самом деле Путин действовал хотя и рискованно, но предельно рационально – в случае готовившегося Генпрокуратурой ареста бывшего питерского мэра по делам о масштабной коррупции в городе в них неизбежно выяснилась бы и роль его ближайшего помощника, руководителя Комитета по внешним связям и первого вице-мэра. Для Путина это был бы не только конец карьеры, но и вероятная потеря свободы.
— Отсутствие Собчака никак не мешало продолжать прокуратуре заниматься этим делом. Она и занималась. Только так ничего и не смогла в конце концов предъявить бывшему мэру Санкт-Петербурга.
— Прокомментируй: «Спецоперация по похищению Собчака была не единственным путинским действием, произведшим впечатление на Юмашева. В феврале 1999 г., когда Генпрокуратура России открыла уголовные дела против Бориса Березовского и начала расследование по делу «Мабетекс», ведшее прямо к Татьяне Дьяченко».
— Каким образом дело «Мабетекс» привело к Татьяне Дьяченко? Много лет прошло, можно уже хоть что-то рассказать. И бывший генеральный прокурор Скуратов свои мемуары опубликовал. Но ничего, ни одного факта, только домыслы и вранье.
— Если не ошибаюсь, Скуратов раскручивал это дело в рамках расчистки электорального поля под Лужкова. Тогда Ельцина и двух его дочерей обвинили в том, что они будто бы через Пал Палыча Бородина получили от фирмы «Мабетекс», реставрировавшей Кремль, три кредитные карточки, на которых был миллион долларов, и потом, во время официального визита Ельцина в Венгрию этот миллион потратили на покупки. Про это были публикации во всех продвигавших Лужкова СМИ, включая НТВ, но никаких документов так и не нашли. Зато Березовский, который был на вашей стороне, отправил Доренко в Швейцарию и тот сумел взять интервью у главы этого «Мабетекса», и этот глава «Мабетекса» во всех подробностях рассказал, что приезжавший к нему по этому делу генпрокурор Скуратов в качестве взятки заказал у него для себя 18 костюмов «Бриони». Пришлось подарить Скуратову 18 костюмов. Помню этот эпичный баттл между телеканалами. Обозленный Скуратов открыл уголовное дело против Березовского. Ну и тут уж появилась известная всем пленочка. Ее ведь Путин раздобыл, как считается?
— Ничего подобного. Ее передал мне через какого-то посредника управляющий делами прокуратуры… как его фамилия? А, вспомнил: Хапсироков… Участие директора ФСБ Путина свелось только к тому, что какой-то ведомственный институт ФСБ провел экспертизу этой пленки, чтобы установить, действительно ли на ней изображен голый Скуратов в компании проституток.
Я передал пленку Н.Н.Бордюже, он был в тот момент главой администрации. Он вызвал Скуратова, тот сразу написал заявление об уходе. Скуратов сказал, что ему нужно несколько недель, чтобы прийти в себя и он потом уйдет официально. Ну, и, естественно, ему было сказано, что о пленке никто не узнает. Ельцин отправил его заявление об уходе в Совет Федерации, который назначает и снимает генпрокурора. А за несколько дней до заседания Совета Федерации пришла информации, что к нему пришли те, кто им манипулировал, и потребовали, чтобы он не уходил. И на заседании Совета Федерации он сказал, что написал заявление под давлением, поэтому не будет уходить. После этого, накануне второго голосования в Совете Федерации, со Скуратовым прошла встреча и ему было сказано, если он не уйдет, как обещал, пленка будет показана по ТВ. Как известно, он отказался уходить и ночью, накануне второго заседания в СФ она была показана по «России».
Никакого сомнения, показывать эту пленку или нет, ни у только что назначенного главы администрации Волошина, ни у меня не было. Генерального прокурора страны подвесили на крючок криминальные элементы, шантажируют его, это была абсолютно недопустимая ситуация. Он отказался уходить, и пленка ночью была показана с осторожными словами, «Человек, похожий на генерального прокурора». Я бы был более решителен и сказал бы, что на пленке «Скуратов с проститутками».
— Когда это все произошло, я совершенно случайно оказался рядом с участниками событий с другой стороны. Я общался со знакомыми банкира Ашота Егиазаряна, который организовал эту съемку в квартире своего брата на Большой Полянке. Квартира для целей шантажа использовалась не раз, но так как о других случаях публике не стало известно, значит шантаж удавался. А вот Скуратов заартачился. Хапсироков сначала всего лишь хотел получить в обмен на молчание должность первого зама генпрокурора, но когда это не получилось, понес пленку в администрацию президента, зная, что там на Скуратова точат зуб. В принципе Хапсироков в прокуратуре выполнял функции сборщика взяток для начальства, ему заносили, когда нужно было закрыть какое-либо дело. Даже Березовский ему заносил. Но я лично считаю, что показ по центральному телевидению этой записи нанес ущерб не столько даже Скуратову, сколько власти в целом. Понизило авторитет этой власти. Не стоило вам этого делать.
— Ну может не на государственном канале это сделать, а на дециметровом каком-нибудь.
— Да вообще не надо было делать. И смотри, Илларионов неоднократно подчеркивает, что Путин участвовал в заговоре против Скуратова. «Именно Путин через своего верного помощника Игоря Сечина стал передавать Юмашеву и Березовскому высокочувствительную информацию о готовящихся действиях Генпрокуратуры…»
— Какая чушь. А почему сам Путин не мог принести эти чувствительные бумажки? Их ведь только из рук в руки и можно передавать. Но ни Путин, ни Сечин их не приносили, потому что никаких бумажек не было. И кстати, с И.И.Сечиным я впервые познакомился через полгода, в августе 1999 года, когда Дума утвердила Путина премьером и Сечин возглавил секретариат председателя правительства.
— Илларионов пишет о Путине: «Вскоре он доказал это еще раз, заняв гораздо более жесткую, чем его коллега министр внутренних дел Степашин, позицию по отстранению от должности Генпрокурора Скуратова».
— Ни Путин, ни Степашин, ни Примаков никакую, ни жесткую, ни мягкую позицию по делу Скуратова не занимали. Один единственный раз Ельцин пригласил Путина участвовать во встрече вместе с Примаковым и Скуратовым, и то только потому, что специальный научный институт ФСБ подтвердил по анализу картинки и голоса, что на пленке, действительно, действующий генеральный прокурор.
— «Для самого Путина это был еще один шаг в отчаянной борьбе за собственное выживание. Останься Скуратов на своем посту – вслед за делом «Мабетекса» Скуратов точно вернулся бы к делу Собчака и, следовательно, к делу Путина. Уничтожая Скуратова, Путин действовал аналогично тому, как и Чубайс за два года до этого, отправляя в отставку министра внутренних дел Куликова, начавшего расследование чубайсовской коррупции».
— После спасения Собчака в ноябре 1997 года уже прошло полтора года. Скуратову никто не мешал возбудить любые дела о коррупции в Питере, хоть десяток. Но никто их не возбудил. Потому что и не собирался.
А Чубайс не отправлял Куликова в отставку. И Чубайс, и Куликов были отправлены в отставку президентом вместе со всем правительством Черномырдина.
— Вернемся к Степашину. Существует мнение, что решение поменять Степашина на Путина (и как премьера, и как преемника) созрело в связи с обострением обстановки на Кавказе. Мягкотелый Степашин с этим не справлялся, решили назначить кого пожестче. И он действительно оказался «пожестче», устроив вторую чеченскую войну, с беспощадным уничтожением мирных жителей под предлогом борьбы с терроризмом. Эта война собственно и подняла ему рейтинг. Однако Степашин вовсе не был мягкотелым на этом фронте, утверждает Илларионов. Степашин: «В отношении Чечни могу сказать следующее. План активных действий в этой республике разрабатывался начиная с марта. И мы планировали выйти к Тереку в августе-сентябре. Так что это произошло бы, даже если бы не было взрывов в Москве. Я активно вел работу по укреплению границ с Чечней, готовясь к активному наступлению. Так что Владимир Путин здесь ничего нового не открыл. Об этом вы можете спросить его самого. Он был в то время директором ФСБ и владел всей информацией. Я всегда был сторонником сильной и жесткой политики в Чечне». «Судя по высказываниям Степашина, — комментирует Илларионов, — он лично принимал активное участие в подготовке российской силовой операции, планировавшейся на август-сентябрь 1999 г., и, очевидно, собирался ее возглавлять. Имидж «победителя» чеченцев, взявшего «реванш» за унизительное поражение в первой чеченской войне 1994-96 годов, представлялся неплохим вкладом в его президентскую кампанию».
— Степашин здесь говорит совершенно о другом. Нашим спецслужбам было известно о планах боевиков перейти границу Чечни и по сути начать новую войну с Россией. Именно поэтому он вел активную работу по укреплению границ. И в случае наступления боевиков, стратегический план был не отогнать их только до границы с Чечней, а пойти дальше в глубь до Терека. Это вообще никак не связано ни с какими выборами. Басаев и Хаттаб могли начать свое наступление на Дагестан и раньше, и позже, когда угодно, они никак не ориентировались на российские президентские выборы.
— «Тем не менее, продолжает Илларионов, — в отличие от будущего «чеченского» фронта на внутреннем «российском» фронте Степашина преследовали неудачи. Ему не удалось ни привлечь на свою сторону Гусинского с его НТВ, ни установить контроль Администрации (Семьи) над вяхиревским «Газпромом», ни встать во главе формировавшихся летом 1999 года крупнейших партийных аппаратно-бюрократических проектов – лужковского «Отечества» и шаймиевско-яковлевской «Всей России».
— Гусинский сделал ставку на Лужкова и Примакова, и никакой задачи перед Степашиным перетянуть НТВ на президентскую сторону никто не мог поставить. Это было невозможно. Гусинский, как и многие другие, считал, что Кремль проиграл и надо ставить на другого. Снять Вяхирева пытался Немцов в момент, когда у него с Чубайсом был мощный политический ресурс. Немцов был первым замом, курировал Газпром, но Черномырдин это ему сделать не дал. После этого к вяхиревскому Газпрому никто не приставал, а летом 1999 года всем было уже и не до этого. Что касается партии Примакова-Лужкова, то зачем им Степашин, если они вдвоем собирались летом 2000-го года править Россией. Один президент, другой премьер. Такая бессмысленная идея никому в голову прийти не могла. Эту коалицию никто развалить не мог. Если бы Степашин остался премьером, он бы, как это сделал Путин, построил бы свою собственную партию. И с ней бы пошел на думские выборы декабря 1999 года
— Илларионов продолжает обосновывать необходимость срочной замены Степашина на Путина: «На фоне тотального отступления Семьи по всем фронтам единственный сколько-нибудь заметный контрудар смог нанести только Владимир Путин. Управление ФСБ по Владимирской области в июле 1999 г. открыло уголовное дело против «Интеко» и ее владелицы, Елены Батуриной, супруги московского мэра…»
— Непонятно, про какое отступление говорит автор? Кругом успех. Импичмент провалился. Вместо левого Примакова работает хороший, порядочный, умный, интеллигентный Степашин. Да, Примаков с Лужковым объединились, но за полгода до думских выборов еще можно много чего сделать.
— «В этот момент стало ясно, что защитить Семью от грозящей, с точки зрения ее членов, неминуемой расправы может только один человек. Принципиальное решение стало более чем очевидным. 15 июля Валентин Юмашев вернулся из Завидово в Москву с полученным от Ельцина согласием на проведение необходимого зондирования».
— 15 июля меня в Москве не было. С женой, дочерью и моими друзьями-теннисистами я уже неделю как был в отпуске.
«16 июля “Гольфстрим” Бориса Березовского приземлился во французском курортном городе Биарриц на берегу Бискайского залива. Путин с женой и дочками отдыхали здесь в недорогом прибрежном отеле. Мужчины уединились для разговора.
—Я приехал по просьбе президента,— сообщил Борис торжественно.— Он хочет назначить тебя премьер-министром.
Больше ничего говорить было не нужно. Это означало, что с высокой долей вероятности Путин станет следующим правителем России.
На следующий день Березовский вылетел в замок Гаруп, в свое поместье на мысе Антиб. Согласие Путина было передано катавшимся на водных лыжах и занимавшимся парашютным спортом Татьяне Дьяченко и Валентину Юмашеву».
— Что-то тут автор запутался: я в этот момент где? В Завидово, в Москве или на мысе Антиб? Про такие мелочи, что Татьяна никогда не занималась парашютным спортом, молчу. В этот момент она была как раз в Москве, а я с женой на отдыхе. Но тут у меня более существенный вопрос. А почему бы мне самому не полететь к Путину и не переговорить о таком архиважном деле? Зачем Березовского отправлять? На самом деле Березовский сам, по своей инициативе, после того как просочилась информация, что возможна отставка Степашина и назначение Путина, полетел к Путину в Биарриц. Чтобы принести ему добрую весть. Его никто не просил об этом, никто не давал таких поручений. Это вообще было в духе Бориса Абрамовича.
— Далее Илларионов рассказывает довольно известную историю, как Степашин был вызван к Ельцину, чтобы услышать о своей отставке, Ельцин ему сказал: «Подождите немного» — вышел и уже не возвращался. Отставка была объявлена только через два дня. Илларионов это объясняет так: «Похоже, что первоначально у Ельцина была информация об ожидаемом вторжении Басаева 5 августа, и потому именно в этот день он начал процедуры увольнения Степашина и назначения Путина, чтобы именно Путину предоставить имидж «героя отражения чеченской агрессии». Однако в ходе самой встречи, очевидно, выяснилось, что вторжение еще не началось, и тогда отставку Степашина пришлось отложить. Лишь дождавшись начала военных действий 7 августа и подождав еще два дня, Ельцин отправил Степашина в отставку и назначил премьером Путина. Судя по случившейся неувязке, можно понять, насколько высоко авторами операции «Преемник» ценилась возможность воспользоваться вторжением Басаева в Дагестан и последующей Чеченской войны для обеспечения пропагандистского сопровождения предвыборной кампании нового лидера».
— Это не выдерживает никакой критики. Чтобы Ельцин зависел в своих снятиях и назначениях от планов Хаттаба и Басаева?! Ни у кого не было точной информации, когда Басаев с Хаттабом перейдут границу и пойдут на Дагестан. Знали, что это возможно, но когда — было неизвестно. Если бы эта информация была, российские силовые структуры по-другому бы встретили боевиков. Снятие Степашина произошло ровно в тот момент, когда Ельцин принял это решение. Ему было сложно и тяжело отправлять в отставку Сергея Вадимовича, с которым у него долгие годы были самые добрые отношения. Поэтому он оттягивал решение до последнего. В конце концов, решился, уволил и назначил Путина.
— И, наконец, вывод из всей истории, ее логический конец: «Совсем неслучайно, что самым первым решением нового исполняющего обязанности президента, принятым в тот же день, 31 декабря 1999 года, стал Указ Президента Российской Федерации № 1763 «О гарантиях Президенту Российской Федерации, прекратившему исполнение своих полномочий, и членам его семьи».
— Указ, а через год заменивший этот указ закон, никаких гарантий президенту от преследований за преступления не давал и не дает. Кстати, не только Ельцину, но и всем последующим президентам. Украл, оказался замешан в коррупции, злоупотреблении — суд и наказание. По этому закону бывший президент освобождается от ответственности за действия, которые связаны с выполнением президентских полномочий. Например, Ельцин не мог понести ответственность за решение в 1994-м году навести конституционный порядок в Чечне, а Медведев, например, за участие России в грузино-осетинском конфликте. В законе также нет ни слова о гарантиях от уголовного преступления членам семьи.
— Завершает свое «расследование» Илларионов эффектно: «Когда Валентин Юмашев выводил итоговые строчки написанной им от имени Бориса Ельцина книги его мемуаров «Президентский марафон», он был абсолютно точен:
«Путин дал людям обеспеченные государством гарантии личной безопасности…» Юмашев не стал писать фамилии этих нескольких людей».
— Эффектно, да. Вот только цитата вырвана из контекста и говорит совсем о другом. Речь шла о событиях осени 99-го года. Когда чеченские боевики напали на Дагестан и началась вторая чеченская война. Люди были напуганы. Путин действовал жестко и решительно. Вся цитата звучит так:
«Путин дал людям обеспеченные государством гарантии личной безопасности. И люди поверили лично ему, Путину, что он сможет их защитить. Это стало главной причиной взлета его популярности».
— Задам прямой вопрос: ты сам не считаешь выбор Путина в качестве преемника ошибкой?
— Я на этот вопрос отвечал много раз. В тот момент это было правильное решение.
— В тот момент?
— Именно так.
И я проводил Валентина Юмашева до метро. Оказывается, он ездит на метро.
Источник vizitnlo.ru
