12
Россия не Европа
Гражданское общество России до сих пор не пришло к консенсусу в объяснении причин революций 1917 г. На наш взгляд, без этого невозможно достижение благоденствия страны. 7 ноября исполняется 103 года со дня Октябрьской революции. Мнения об этом событии расходятся кардинально: одни считают это событие заговором предателей, масонов, разведок; другие – объективным следствием хода исторического развития страны.
Нам ближе вторая точка зрения. Однако любой объективный ход событий корректируется субъективным фактором – действиями людей, прежде всего тех, кто стоит у власти. История вариативна: Николай II сделал всё, чтобы ускорить революцию.
Правительство Николая не смогло решить ни одну из стоящих перед страной проблем, в первую очередь вопрос о наделении крестьян замлей, рабочий вопрос и вопрос власти: создания народного представительства – Земского Собора, которому династия обязана воцарением.
Да, была попытка решить первую проблему с помощью Столыпинской реформы, о результатах к-рой однозначно говорить трудно ввиду её незавершенности. Однако малоземелье и низкая техническая оснащенность крестьянских хозяйств перед революцией являются непреложным фактом.
Рабочий вопрос не только фактически не был решен, но ещё более усугубился в ходе войны. Именно поэтому в первую очередь рабочие стали главной ударной силой большевиков, которых в Гражданскую поддержали крестьяне.
Но главные ошибки царь совершил именно в области внешней политики: от поражения в русско-японской войне (так позорно Россия не проигрывала ни одну войну) – до неудач в Первой мировой войне, избежать которой политикой нейтралитета Царь даже не помышлял.
К войне страна была не готова: громадные потери (только за первый год войны мы потеряли больше, чем во всех войнах 18-19 вв. вместе взятых), почти полное уничтожение кадрового состава армии, кризис вооружений, разлад экономики (продразвёрстку ввело именно царское правительство в 1916 г.), рост социальной напряжённости. С этим в принципе столкнулись все воюющие страны, но именно Россия не смогла решить прежде всего соц.-экономические проблемы.
Страна оказалась по уши в долгах у Франции, Англии и США. Кроме того, зависела от них в поставках оружия и боеприпасов. Поэтому даже победа в войне практически ничего стране не давала: разваленная экономика, сотни тысяч безработных, высокая социальная напряженность. При этом на внешнеполитич. поприще Россия мало что получила бы, несмотря на все старые обещания союзников: долги и внутриполитическая нестабильность были прекрасным средством держать царское правительство «на коротком поводке». Константинополь и проливы в лучшем случае попали бы под англо-французский контроль, а то и вообще остались бы у Турции. Россия оказалась бы в положении Италии, которой Антанта пообещала много, а в итоге мало что дала.
Много ошибок допустил царь и в период войны. Одной из главных было решение стать во главе терпящих поражение армий в 1915 г. Может, это было и честно с человеческой точки зрения, но абсолютно глупо с политической, тем более что Николай не обладал даже минимальными полководческими способностями. Надо было оставаться в царской роли и перенести столицу в Москву подальше от революционного Питера, что понял впоследствии Ленин.
Ситуация, сложившаяся к марту 1917 г. – это не результат «большевицкого заговора», а результат ошибок разложившейся правящей элиты, ибо большевики даже не помышляли о самой возможности революции в России и элементарно не имели в тот момент рычагов для влияния на ситуацию. В этот момент царь совершает свою главную ошибку – отказывается от борьбы и добровольно сдаёт власть, погубив в итоге и себя и свою семью, и дав «зелёный свет» революции и гражданской войне.
Временное правительство, состоящее из талантливых демагогов не смогло взять ситуацию под контроль и большевики просто подобрали власть. Примечательно, что они установили в стране власть без борьбы (кроме Москвы) – лучший показатель «народной легитимности» царского и Временного правительств.
Но самая главная причина обеих революций и победы большевиков в Гражданской войне состоит в том, что перед Россией к нач. 20 в. встали объективные задачи, без решения которых она была неспособна сохранить далее политическую независимость.
Это задача выхода из политической системы европейских государств, задача избавления от болезни русской жизни высших сословий – европейничания, освобождения от европейских форм быта, системы учреждений и привычки выполнять служебную роль в европейской политике, то есть задача воссоединения высших сословий с народом на самобытной русской этно-культурной и религиозной основах (возрождения Соборной церковной жизни через восстановление института Патриаршества); задача широкого народного просвещения и индустриализации страны, которые можно было осуществить только по-русски: всем миром (неразделённым царством), что и было сделано большевиками.
Россия была единственной страной-цивилизацией, в к-рой произошло разделение государствообразующего народа на два: правящие сословия стали европейцами и по внешнему виду и по всей культуре, а низшие оставались русскими, но с нарастающим разложением материальной культурой Запада, апологетами которой стали уже не только высшие сословия, но и громадный слой разночинцев, составивший не имеющий аналогов в других странах (где интеллигент-интеллектуал это просто образованный человек) исторический феномен – русскую интеллигенцию, которая вся «коллективно бессознательно» (Клим Самгин) и сознательно (Ульянов) революцию сделала смыслом жизни.
Как известно, «царство разделившееся в самом себе не устоит». Подход к анализу причин революций, основывающийся на органической историософии Данилевского, ставит вопрос о национально-освободительном характере Октябрьской революции.
То, что правящие сословия в большинстве своем были русскими по крови (кроме царской семьи и некоторых других) сути дела не меняет: по культуре и облику они были иностранцами, каковыми народ их и воспринимал.
Спустя век после революции её национально-освободительный характер отчётливо просматривается: Белое движение не было «белым»; даже Троцкий понимал, что если бы белые выдвинули лозунг выборов «кулацкого (крестьянского) царя», то большевики не продержались бы и двух недель; идея Белого движения заключалась в западнической идее Учредительного собрания, а не в идее созыва Земского Собора для выбора нового царя, то есть оно было антинародным; лозунг Ленина «мир народам, фабрики рабочим, землю крестьянам» стал решающим в победе большевиков и, как сегодня видится, не являлся обманом масс, как утверждают либералы-западники (ср. с приватизаторами 1990-х гг: им пришлось обманывать рабочих безымянными ваучерами, чтобы изъять у них заводы , а крестьян – умышленно не выделенными в натуру земельными паями).
Но самое убедительное доказательство верности нашего подхода – нынешняя русская действительность: на наших глазах возрождается «европейничающая» правящая элита. Пока английский для них является вторым языком, но не далёк тот день, когда русский у их детей, выученных в западных имениях и школах станет вторым языком, как это уже было в царской России. Размежевание по внешнему виду сегодня не так очевидно, но лишь потому, что уже весь простой народ одевается по-европейски, потеряв свою национальную одежду. Но по имущественному критерию несправедливость и расслоение – чудовищны как в царской России.
Верховная Власть чувствует «непорядок на хозяйстве» и пошла на изменения Конституции, главная значимость которых – в признании государствообразующей роли русского народа (пусть пока только в языке) и в национализации элиты через запрет иметь второе гражданство и т.д.
Общество надеется, что это только первые шаги. Они совершенно недостаточны в долгосрочной перспективе, чтобы решать исторические задачи, стоящие перед Россией (вызовы по границам России вопиют об этом).
Нам надо научиться накапливать свой собственный опыт и делать из него верные выводы 7 ноября – хорошая дата, чтобы об этом задуматься.
Источник vizitnlo.ru
