По общепринятому мнению, в США с момента окончания холодной войны нет национальной стратегии.
Стратегия высшего порядка описывает образ мира, который некто стремится установить, и который все правительства должны уважать. Итак, если вы проигрываете на одном отдельном театре военных действий, борьба продолжается на других, и в конечном итоге оканчивается триумфом.
В конце Второй Мировой Вашингтон предпочёл следовать указаниям, данным послом Джорджем Кеннаном в его знаменитой дипломатической телеграмме. В ней предлагалось описывать мнимую советскую экспансию с целью оправдать стратегию сдерживания СССР. В самом деле, хотя США проиграли войны в Корее и Вьетнаме, всё закончилось их главенством.
Очень редко можно переосмыслить стратегию высшего порядка, даже если в указанный период существовали и другие, в частности, стратегия Шарля Де Голля во Франции.
За прошедшие восемнадцать лет Вашингтон постепенно сумел поставить новые цели и новые тактические приёмы их достижения.
1991-2001: период неопределённости
Когда 25 декабря 1991 года распался Советский Союз, США под руководством папы Буша полагали, что теперь у них нет соперников. Победоносный президент автоматически демобилизовал 1 миллион солдат и воображал мир и процветание. Он либерализовал перемещение капиталов настолько, что капиталисты имели возможность становиться богаче и, как он полагал, это сделает богаче и других граждан.
Однако капитализм — не политический проект, а средство сделать деньги. Ведущие деловые круги США — не федеральное государство — стали союзниками Китайской Коммунистической Партии (причина знаменитого выражения Ден Сяопина о «путешествии на Юг»). Они перенесли свой бизнес с очень малой добавочной стоимостью с Запада в Китай, где рабочие были не образованы, а их зарплаты в среднем были в 20 раз ниже. Начался длительный процесс деиндустрвализаии Запада.
Чтобы справиться с международными делами крупные капиталисты перевели свои активы в страны с низкими налоговыми ставками, где, как они поняли, смогут избежать социальной ответственности. Эти страны, чьи освобождения от налогов и льготы незаменимы для международной торговли, внезапно обнаружили, что они захвачены гигантской волной налоговой оптимизации, даже массовой системой мошенничества, от которой втихомолку получали выигрыш. Началось правление финансовых кругов над экономикой.
Военная стратегия
В 2001 министр обороны и постоянный член «аппарата преемственности власти» Дональд Рамсфельд создал Управление по трансформации вооружённых сил МО США, которое передал под руководство адмиралу Артуру Чебровски. Этот человек уже компьютеризировал вооружённые силы, и теперь был поставлен модифицировать их миссии.
В отсутствие Советского Союза мир стал однополярным, то есть более управлялся не Советом Безопасности, а единолично США. С целью укрепить доминирующую позицию было необходимо «кое-что потерять, чтобы больше приобрести», иными словами разделить человечество на две части. На одной стороне стабильные государства, подразумевались члены G8 — с участием России — и их союзники, а на другой стороне остальной мир, рассматриваемый просто как источник полезных ископаемых. Вашингтон больше не считал доступ к этим ресурсам самим по себе жизненно важным, но намеревался сделать так, чтобы они стали доступны для стабильных государств лишь с разрешения США. С того момента стало необходимо разрушать — превентивно — все государственные структуры в странах-источниках ресурсов, чтобы никто не мог либо бросить вызов ведущей мировой державе, либо обойтись без неё.
С тех пор эта стратегия непрерывно воплощается. Она получила начало на Большом Ближнем Востоке (Афганистан, Ирак, Ливан, Ливия, Сирия, Йемен). Однако вопреки тому, что заявляла Госсекретарь Хиллари Клинтон (разворот к Азии), из-за развития военных возможностей Китая она распространилась не на Дальний Восток, а на Карибский бассейн (Венесуэла, Никарагуа).
Дипломатическая стратегия
В 2012 году президент Барак Обама перехватил лейтмотив Республиканской партии и сделал национальным приоритетом извлечение нефти и газа путём гидроразрыва плата. Через несколько лет США приумножили свои инвестиции и стали крупным мировым производителем углеводородов, изменив парадигму международных отношений. В 2018 году бывший президент компании-производителя нефтяного оборудования Sentry International Майк Помпео стал директором ЦРУ, а затем и Госсекретарём. В Госдепартаменте он создал Бюро по топливно-энергетическим ресурсам, которое передал под начало Френсиса Фэннона. БЭР — это эквивалент пентагоновского Управления по трансформации вооружённых сил. Помпео проводит политику, которая полностью сконцентрирована на том, чтобы взять под контроль рынок углеводородов. Для этого он представил новый тип альянса, наподобие Свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона. Это больше не было созданием военных блоков, вроде Четырёхстороннего диалога по вопросам безопасности, а организацией альянсов с целью экономического рост на основе гарантированного доступа к источникам энергоносителей.
Эта концепция была интегрирована в стратегию Рамсфельда-Чебровски. Дело было не в том, чтобы отбирать углеводороды у остального мира (Вашингтону они совершенно не нужны), но в определении, кто может использовать их для собственного развития, а кто будет их лишён. Это полный пересмотр доктрины истощения запасов нефти, с 1960-х годов продвигаемой сначала Рокфеллерами и Римским клубом*, а затем группой Развития национальной политики в области энергетики Дика Чейни. С того момента США решили, что нефть не только не исчезнет, но и несмотря на резкий рост спроса, человечеству хватит её ещё как минимум на столетие.
Используя многочисленные предлоги, Помпео блокировал Ирану доступ к мировому рынку, затем проделал то же самое с Венесуэлой, и, наконец, сохранил американские войска в восточной части Сирии, стремясь воспрепятствовать использованию кем-либо открытых там нефтяных месторождений. Одновременно он усиливает давление на Европейский Союз, добиваясь его отказа от российского газопровода «Северный Поток 2» и оказывает давление на Турцию, чтобы она отказалась от «Турецкого Потока».
Коммерческая стратегия
В 2017 году президент Дональд Трамп попытался вернуть некоторые рабочие места, выведенные из США в Азию и Европейский Союз. Основываясь на советах помощника, экономиста левого толка Питера Наварро, он положил конец Транс-Тихоокеанскому Партнёрству и возобновил переговоры по Североамериканскому соглашению о свободе торговли. В то же время он ввёл непомерно высокие таможенные налоги на немецкие автомобили и большую часть товаров из Китая. Он совместил это с налоговой реформой, которая поощряет возвращение капитала. Такая политика уже дала возможность заново сбалансировать торговлю и оживить рынок труда.
* * *
Военные, экономические и дипломатические системы теперь сформированы. Каждая часть созвучна другим. Все знают, что им надо делать.
Разработчики американской национальной стратегии — министр обороны Дональд Рамсфельд и его советник адмирал Артур Чебровски, президент Дональд Трамп и его коммерческий советник Питер Наварро, и, наконец, Госсекретарь Майк Помпео и его советник Френсис Фэннон
Главная сила этой новой стратегии высшего порядка заключается в том, что она не была понята элитами остального мира. Поэтому Вашингтон сохраняет эффект неожиданности, подкрепляемый преднамеренно хаотичными сообщениями Дональда Трампа. Если вместо президентских твиттов мы рассмотрим факты, то отметим прогресс Соединённых Штатов после сдвоенного периода неопределённости при президентах Клинтоне и Обаме.
Источник vizitnlo.ru
