В Черном море завершились учения НАТО Си Бриз, крупнейшие за всю их историю.
В комментариях экспертов прослеживаются две крайности: от шапкозакидательской (собрание «жирных целей» для ПКР) до алармистской (грань войны). Не будем спорить.
Главное в другом: учения показали, что не зависимо ни от каких политический изменений и развития военных технологий пока есть Россия и есть Запад, «маленькое и закрытое» Черное море было, есть и будет ареной геополитического противостояния.
Фактор Черного моря столетиями использовали геополитические конкуренты России от Турции до еврокоалиций.
Уже в XVIII в. Западу было ясно, какой мощный толчок развитию России даст гарантированная безопасность ее рубежей на Юге.
Показательна реакция короля Пруссии Фридриха Великого на намерение России поставить под свой контроль Северное Причерноморье: «Это невыносимо для всех европейских государств».
В ответ на взятие русскими войсками Очакова (1788 г.) один из величайших английских премьеров – Питт-младший, попытался организовать общеевропейскую войну против России (обещал даже отдать Пруссии за участие в походе не принадлежащий Англии Гданьск). Все только, чтобы лишить Россию ключей от своей безопасности на Юге. 230 лет назад не получилось (ныне под Очаковом создаются американская и британская военные базы).
Что не удалось Питту-младшему смог осуществить лорд Палмерстон. По итогам Крымской войны Россия лишилась права иметь на ЧМ флот и крепости. 15 лет ключи от безопасности страны были у Британии, способной в любой момент безнаказанно нанести удар по южному, самому бурно развивавшемуся региону. Финансовый результат проецирования силы с Юга — разорявшие Россию и обогащавшие Англию почти нулевые пошлины на британские товары.
Неудивительно поэтому, что одной из целей России в I Мировой были Босфор и Дарданеллы. Как не удивительно и то, что союзники по Антанте сделали все, чтобы Россия не смогла их получить (сначала Дарданелльская операция, а затем Февральская революция).
В 1923 г. по итогам Лозаннской конференции Британия и Франция под лозунгом демилитаризации проливов обеспечили своим флотам свободный проход в ЧМ. Вновь почти 15 лет Запад мог угрожать в любой момент интервенцией с Юга.
Конвенция Монтре 1936 г. (советско-турецкое взаимодействие), ограничившая тоннаж, количество и время нахождения в ЧМ кораблей нечерноморских стран, а также возрождение ЧФ снизили угрозу с Юга, но не устранили ее полностью. Поэтому Сталин и добивался пересмотра Конвенции, а США и Британия «костьми легли» на Потсдамской конференции, чтобы не допустить этого.
Мощь послевоенного ВМФ СССР позволила на четверть века перенести границу геополитического противостояния в Средиземноморье. Но распад СССР привел не к концу противостояния, а к тому, что Запад попытался превратить Черное море – ключ от безопасности России с Юга – в натовское озеро. Окончательно закрепить этот статус намеревались после переворота в Киеве, разместив базу США в Севастополе. Народ Крыма и Путин не позволили.
Ныне Запад взял курс на создание постоянно действующей натовской группировки на ЧМ (пока на ротационной основе), для чего и наращивает масштаб учений, включая Си Бриз. Конвенция Монтре в этих условиях — прямая помеха целям Запад, а значит ее обязательно обойдут.
По мнению экспертов выход США из Конвенции мало эффективен из-за позиции Турции, не решит проблему в полной мере и Стамбульский канал. Поэтому следует ожидать использование опыта «Гебена» и «Бреслау». На кораблях США поднимут флаги Румынии и Болгарии при сохранении американских команд. В реконструкцию военно-морских баз этих стран уже вложены немалые ресурсы США.
Эффективный ответ на вызов Запада в ближнесрочной перспективе – укрепление обороноспособности на ЧМ и борьба за сохранение Конвенции Монтре.
В среднесрочной – перенос арены противостояния в Средиземноморье. Варианта ухода от противостояния или нахождения взаимоприемлемого компромисса с Западом, как показывает более чем двухвековой опыт, не существует.
Однако в 21 веке давление антироссийких геополитических сил на черноморском направлении существенно модернизировано. Провокацию эсминца «Дефендер» и последующее заявление главы МИД Британии («Мы будем делать так и дальше») ни в коем случае нельзя сводить к стандартному стремлению Запада проецировать силу у южных границ России. Как нельзя сводить и к чисто британским проискам против США и ЕС. Любая британская провокация подобна матрешке. Все гораздо серьезнее.
Провокация у мыса Фиолент — это проявление англо-американской «игры» на высшем стратегическом уровне, элемент политики, направленной на разрушение России через ее «горбачевизацию».
Валентин Фалин обращал внимание на характерную особенность англосаксонской политики — многократно применяется один и тот же прием, если он однажды дал нужный эффект.
Что имеем сейчас? Байден взвинчивает конфронтацию с РФ. Мир на грани войны. Затем звонок Байдена и приглашение в Женеву. Заявление о готовности подождать изменений в политики РФ 6-12 месяцев во имя будущей стабилизации отношений. Тот же алгоритм, только спрессованный во времени.
Провокация с «Деферндером», с одной стороны, проверка – будет ли изменение реакции России по сравнению с «докризисной» реакцией на провокацию эсминца «Маккейн» (ноябрь 2020).
С другой, главной, подталкивание Москвы на путь «горбачевизации» — поставьте возможность разрядки напряженности выше происков провокаторов-британцев. В этот раз «не прокатило», попробуют еще раз, о чем и предупредили.
Путин не Горбачев. В Вашингтоне это знают. Услышали они и слова Путина о том, что уничтожение эсминца не привело бы к мировой войне. Но они знают и то, что ни один руководитель не может полностью игнорировать запрос влиятельной части общества. А запрос на отказ от конфронтации с Западом есть не только у пресловутой офшорной аристократии.
Как называются поселки по рижскому направлению? «Британия», «Гринфилд», «Маленькая Италия» и т.д. Там даже вывески на магазинах латинскими буквами – «Shоp».
Поэтому нет ничего удивительного, что сразу после провокации многочисленные эксперты обвинили Британию в попытке уничтожить «дух Женевы». Показательны слова Сергея Лаврова о том, что «некоторые либеральные критики власти стали говорить, зачем надо было его выгонять, ну прошел бы мимо Крыма, и чего бы случилось? И так отношения уже на дне лежат, а вы еще глубже их закапываете». О позиции лишь нескольких маргиналов министр иностранных дел говорить не стал бы.
Показательны и разъяснения, которые дал зам. главы МИДа Сергей Рябков: «Я сказал и подтверждаю вновь, что мы не «будем» наносить удар, а мы «можем» нанести удар» … мы можем нанести удар, но будем ли мы это делать — это вопрос отдельный, это вопрос политического выбора … применение силы к нарушителю государственной границы — это всегда вопрос политического решения».
Все эти сигналы в США внимательно отслеживают и через некоторое время они обязательно устроят новую провокацию. Для Вашингтона жизненно важно, чтобы в Москве решили «не поддаваться на провокации». Если это произойдет, то дальше по опробованному на СССР сценарию.
Быть миротворцем, не поддаваться на провокации – так заманчиво, так благородно. Но только поддавшись на провокацию, можно не дать запустить процесс горбачевизации, итог которого известен.
P.S. По мнению ряда экспертов следующую провокацию следует ожидать в конце августа. Ее приурочат к Крымской платформе.
Игорь Шишкин, историк -специально для Незыгаря
Источник vizitnlo.ru
